вторник, 20 июня 2017
«Не понимаю. До сих пор не понимаю, что именно произошло,» - слова, будто мячиком отскочили от стены и вернулись миганием экрана компьютера. На нем высветилось новое сообщение от Алистера. – «Чтобы во всем разобраться, мне нужно спуститься в колодец своей памяти и разложить все ключевые моменты по своим структурным местам.»
Вопрос, остающийся открытым уже больше двух лет, не дает покоя не только мне. Другие формулируют его иначе. Но все сводится к одним и тем же действующим лицам, которые перемещались по шахматной доске времени. Мне приятно представлять, что ты рядом, и я будто говорю с тобой лично, теперь мне сложно размышлять о прошлом иначе. Начну с самого начала, старый друг. Мы вместе учились, потом долгое время общались только в сети. Ты не был знаком с Нейро, но я много рассказывал тебе о нем и о его работе. Его исчезновение стало отправной точкой, моментом зачатия нашей с тобой общей идеи. Не могу отказать себе в констатации того, что именно он подкинул нам идею. У тебя всегда была необходимая в таком случае предпринимательская жилка. Первый тестовый образец виртуальной матрицы мы получили уже через два года, получили его вместе, работая в маленьком зале, арендуемом нами в бизнес центре твоего отчима. В тот вечер мы еще не подозревали, что все наши прежние проблемы с финансированием станут дурным сном. Но ты оказался проворнее и хитрее загнанной лисицы. Не раскрывая основного достижения нашей совместной работы, ты построил свой бизнес на создании периферийных устройств, необходимых для подключения к матрице. Не знаю, могла ли общественность догадаться, к чему ты готовился. Уже через несколько месяцев после выхода на рынок универсального сверхпроводящего интерфейса, ты создал новую фирму. Щемит в груди. Сильно не хватает твоего обычного: «Дай я тебя поправлю, мы создали «Вирту», а теперь откроем людям правду о том, что вошли в новую эру развития!». Это была новая корпорация, мы вместе придумали ей имя: «Вирту». Ты планировал, что она станет основой для всего. Сердцем и Мозгом. Штаб-квартира корпорации с самого нижнего подземного этажа и практически до самого шпиля была укомплектована лабораторным оборудованием и конструкторскими цехами. Для меня все выглядело идеально, перфектно! Я был слеп. Проведенное в виртуальной матрице время все больше сказывалось на моем душевном состоянии. Я даже не заметил, как ты стал угасать, друг. Помню, как влетел к тебе в кабинет, расхаживал взад и вперед, восклицал и срывался на хриплый шепот. Говорил что-то о том, что мы добились успеха, теперь человечество сможет выйти за грань своих возможностей, люди станут небожителями во плоти, и наша мечта исполнится! И даже не заметил, что ты лежишь на полу под столом без чувств. Тогда я думал только о том, что моя жена сможет видеть. Я многого не замечал. Не замечал, что ты желал и мне и ей только лучшего. Ваше с ней общение всегда походило на противостояние двух сверхдержав. Теперь мне кажется, будто ты думал, что это из-за нее я перестал окунаться в виртуальность. А я всегда буду помнить, как мне перехватило горло, когда я увидел твою бледную, покрытую венами руку, выглядывающую из-за стола.
Обширный инсульт, без возможности восстановить полную дееспособность. Тогда я и дал себе зарок не погружаться больше в Вирту, а ты наоборот загрузил свое сознание туда навсегда. Ты будто предвидел и такой ход событий. К тому времени медицина была достаточно сильна, чтобы погрузить твое тело в частичный анабиоз, системы жизнеобеспечения могли бы сохранять твое тело в таком состоянии почти вечность. Пришлось, правда, сохранить все в тайне, чтобы не появилось «претензий на трон», так ты это называл. Для публичных выступлений использовался двойник, объяснялось все повышенными мерами безопасности, нестабильной политической ситуацией, и возросшим криминальным фактором.
Со временем мы отдалились достаточно, чтобы я мог уйти на покой и испытывать свои угрызения совести в сравнительном одиночестве. И тогда ты вспомнил о моем втором заветном желании. Ты раскрутил маховик корпорации для того, чтобы направить всю его мощь на помощь инвалидам и людям с ограниченными способностями. В глубине души мне приятно думать, что ты сделал это ради меня. Но возможно, ты нашел в Вирту что-то по-настоящему особенное. То, чего я испугался. Потом очередь испытать на себе целебную силу виртуальной реальности дошла и до моей жены. Она была счастлива увидеть мир своими глазами, даже если это виртуальный мир, созданный ее воображением. Могу только догадываться о том, каковы были твои планы по развитию матрицы.
То нападение 20 ноября почти два года назад стало критической точкой. Ядро всей системы было уничтожено. Те, кто успел отключиться от матрицы, были убиты террористами, кто не успел – навсегда остался по ту сторону интерфейса. Среди них осталась и моя жена. И сейчас я сижу в ее палате с ноутбуком, подключенным к сети. Это мое обычное местопребывание ночью вот уже 249 дней. В один день я потерял все: жену, лучшего друга, воплощенную мечту. Весь мир ощутил этот толчок. Будто людям показали врата на небеса, а потом захлопнули прямо перед их носом и навсегда запечатали. Все чаще я думаю, что в тот день, когда мы запустили матрицу виртуальности, над нами зажглась счастливая звезда. Планеты сложились в линию, счастливый случай сотворил невозможное. Но в тот день, когда в новостях прогремело известие о разрушении главной штаб-квартиры корпорации Вирту, то эта звезда потухла навсегда. Первый год я пытался что-то разузнать, положил жену в лучшую больницу, беседовал с самыми известными врачами. Все диагностировали кому, как следствие серьезного эпилептического припадка. В первый же год после нападения корпорация распалась по частям, будто бы ты был единственным, кто соединял все воедино. Иногда я бываю зол на тебя за это. Злюсь за то, что ты ушел дважды, и дважды я этого «не заметил» и не был рядом. Злюсь за то, что самый дорогой для меня человек сейчас в коме, а сам я близок к тому, чтобы потерять человеческий облик.
«Надежда, что она очнется в любую минуту – вот единственное, что держит меня в ее палате,» - значок сообщения непоседливо прыгал в системном трее рядом с часами. Сообщение пришло от Алистера. С ним я познакомился на твоих похоронах. С ним и еще одним молодым человеком, чей взгляд был словно выкован из стали, - Максом Фостером. Макс был в штаб-квартире в день нападения, быть может, увиденное его изменило. Но Алистер, знающий его дольше, чем я, говорит, что все к тому шло и до этого. Макс тоже потерял жену Анну. Он считает, что она в бегах и знает что-то о нападении. Иногда мне кажется, что он сошел с ума.
Звякнуло еще одно сообщение от Алистера. Только что пришедшее сообщение было с пометкой «срочно», это вывело меня из тоннеля памяти, прервало мои размышления. А когда я прочел его, то во рту пересохло: «Нужно встретиться! Макс узнал, кто нанял боевиков 20 ноября.»
12 Апреля 2013
Вопрос, остающийся открытым уже больше двух лет, не дает покоя не только мне. Другие формулируют его иначе. Но все сводится к одним и тем же действующим лицам, которые перемещались по шахматной доске времени. Мне приятно представлять, что ты рядом, и я будто говорю с тобой лично, теперь мне сложно размышлять о прошлом иначе. Начну с самого начала, старый друг. Мы вместе учились, потом долгое время общались только в сети. Ты не был знаком с Нейро, но я много рассказывал тебе о нем и о его работе. Его исчезновение стало отправной точкой, моментом зачатия нашей с тобой общей идеи. Не могу отказать себе в констатации того, что именно он подкинул нам идею. У тебя всегда была необходимая в таком случае предпринимательская жилка. Первый тестовый образец виртуальной матрицы мы получили уже через два года, получили его вместе, работая в маленьком зале, арендуемом нами в бизнес центре твоего отчима. В тот вечер мы еще не подозревали, что все наши прежние проблемы с финансированием станут дурным сном. Но ты оказался проворнее и хитрее загнанной лисицы. Не раскрывая основного достижения нашей совместной работы, ты построил свой бизнес на создании периферийных устройств, необходимых для подключения к матрице. Не знаю, могла ли общественность догадаться, к чему ты готовился. Уже через несколько месяцев после выхода на рынок универсального сверхпроводящего интерфейса, ты создал новую фирму. Щемит в груди. Сильно не хватает твоего обычного: «Дай я тебя поправлю, мы создали «Вирту», а теперь откроем людям правду о том, что вошли в новую эру развития!». Это была новая корпорация, мы вместе придумали ей имя: «Вирту». Ты планировал, что она станет основой для всего. Сердцем и Мозгом. Штаб-квартира корпорации с самого нижнего подземного этажа и практически до самого шпиля была укомплектована лабораторным оборудованием и конструкторскими цехами. Для меня все выглядело идеально, перфектно! Я был слеп. Проведенное в виртуальной матрице время все больше сказывалось на моем душевном состоянии. Я даже не заметил, как ты стал угасать, друг. Помню, как влетел к тебе в кабинет, расхаживал взад и вперед, восклицал и срывался на хриплый шепот. Говорил что-то о том, что мы добились успеха, теперь человечество сможет выйти за грань своих возможностей, люди станут небожителями во плоти, и наша мечта исполнится! И даже не заметил, что ты лежишь на полу под столом без чувств. Тогда я думал только о том, что моя жена сможет видеть. Я многого не замечал. Не замечал, что ты желал и мне и ей только лучшего. Ваше с ней общение всегда походило на противостояние двух сверхдержав. Теперь мне кажется, будто ты думал, что это из-за нее я перестал окунаться в виртуальность. А я всегда буду помнить, как мне перехватило горло, когда я увидел твою бледную, покрытую венами руку, выглядывающую из-за стола.
Обширный инсульт, без возможности восстановить полную дееспособность. Тогда я и дал себе зарок не погружаться больше в Вирту, а ты наоборот загрузил свое сознание туда навсегда. Ты будто предвидел и такой ход событий. К тому времени медицина была достаточно сильна, чтобы погрузить твое тело в частичный анабиоз, системы жизнеобеспечения могли бы сохранять твое тело в таком состоянии почти вечность. Пришлось, правда, сохранить все в тайне, чтобы не появилось «претензий на трон», так ты это называл. Для публичных выступлений использовался двойник, объяснялось все повышенными мерами безопасности, нестабильной политической ситуацией, и возросшим криминальным фактором.
Со временем мы отдалились достаточно, чтобы я мог уйти на покой и испытывать свои угрызения совести в сравнительном одиночестве. И тогда ты вспомнил о моем втором заветном желании. Ты раскрутил маховик корпорации для того, чтобы направить всю его мощь на помощь инвалидам и людям с ограниченными способностями. В глубине души мне приятно думать, что ты сделал это ради меня. Но возможно, ты нашел в Вирту что-то по-настоящему особенное. То, чего я испугался. Потом очередь испытать на себе целебную силу виртуальной реальности дошла и до моей жены. Она была счастлива увидеть мир своими глазами, даже если это виртуальный мир, созданный ее воображением. Могу только догадываться о том, каковы были твои планы по развитию матрицы.
То нападение 20 ноября почти два года назад стало критической точкой. Ядро всей системы было уничтожено. Те, кто успел отключиться от матрицы, были убиты террористами, кто не успел – навсегда остался по ту сторону интерфейса. Среди них осталась и моя жена. И сейчас я сижу в ее палате с ноутбуком, подключенным к сети. Это мое обычное местопребывание ночью вот уже 249 дней. В один день я потерял все: жену, лучшего друга, воплощенную мечту. Весь мир ощутил этот толчок. Будто людям показали врата на небеса, а потом захлопнули прямо перед их носом и навсегда запечатали. Все чаще я думаю, что в тот день, когда мы запустили матрицу виртуальности, над нами зажглась счастливая звезда. Планеты сложились в линию, счастливый случай сотворил невозможное. Но в тот день, когда в новостях прогремело известие о разрушении главной штаб-квартиры корпорации Вирту, то эта звезда потухла навсегда. Первый год я пытался что-то разузнать, положил жену в лучшую больницу, беседовал с самыми известными врачами. Все диагностировали кому, как следствие серьезного эпилептического припадка. В первый же год после нападения корпорация распалась по частям, будто бы ты был единственным, кто соединял все воедино. Иногда я бываю зол на тебя за это. Злюсь за то, что ты ушел дважды, и дважды я этого «не заметил» и не был рядом. Злюсь за то, что самый дорогой для меня человек сейчас в коме, а сам я близок к тому, чтобы потерять человеческий облик.
«Надежда, что она очнется в любую минуту – вот единственное, что держит меня в ее палате,» - значок сообщения непоседливо прыгал в системном трее рядом с часами. Сообщение пришло от Алистера. С ним я познакомился на твоих похоронах. С ним и еще одним молодым человеком, чей взгляд был словно выкован из стали, - Максом Фостером. Макс был в штаб-квартире в день нападения, быть может, увиденное его изменило. Но Алистер, знающий его дольше, чем я, говорит, что все к тому шло и до этого. Макс тоже потерял жену Анну. Он считает, что она в бегах и знает что-то о нападении. Иногда мне кажется, что он сошел с ума.
Звякнуло еще одно сообщение от Алистера. Только что пришедшее сообщение было с пометкой «срочно», это вывело меня из тоннеля памяти, прервало мои размышления. А когда я прочел его, то во рту пересохло: «Нужно встретиться! Макс узнал, кто нанял боевиков 20 ноября.»
12 Апреля 2013
пятница, 22 февраля 2013
Иногда я смотрю на мир со стороны, так получается увидеть и представить что-то неуловимое. Такие вещи всегда гуляют на самом краю нашего сознания, вращаются вокруг предметов, которые мы не замечаем.
Мне представилось, что некоторые женщины очень похожи на кошек, в то время как мужчины, словно столпы или колонны на морском берегу. Мужчин омывают волны, они твердо стоят врытые глубоко в песок. Одни были раньше мостками и между ними сохранились связи из досок. Другие - просто покатые валуны, быть может, потомки когда-то величественных скал, но полностью сточенных временем и водой. Раньше здесь вполне мог быть пирс, с которого замечательно было пускать маленькие плоские камни в голубую даль моря, но теперь от него остались только кривые, но крепкие сваи, отлитые из бетона.
И вот эти кошки приходят к берегу моря, некоторые делают это впервые, другим же хорошо знакомы эти столпы. Все они пришли на берег по разным причинам, но одинаково грациозно прыгают с одного столпа на другой. Перебираются с мостка на мосток. Карабкаются вверх на сваи, чтобы, заняв главенствующее положение наверху, сесть в величественную отрешенную позу. Большинство кошек приходят сюда порыбачить. Они высматривают блеск чешуи, серебрящейся на солнце, и ловят золотых рыбок цепкими коготками. Золотые рыбки, на самом деле, попадаются редко, чаще приходится довольствоваться мелочевкой. Но кошки остаются очень рады и тогда, когда им в лапы попадает хоть и не золотая, но упитанная рыбина. Не зависимо от того насколько реалистичны были их взгляды, даже если они грезили только золотой рыбкой, они остаются довольны. Кошки уплетают свою рыбу прямо там, или уходят с берега, чтобы расположится удобнее. Это, в сущности, не важно для нас. Ведь есть и те кошки, что приходят сюда, совсем для другого. Им нравится смотреть на закат. А еще есть кошки, которые смотрят с камней на птиц. Такие кошки не редко мечтают летать. Или поймать свою синюю птицу удачи за хвост. А потом с кровавым упоением свернуть ей шею. Такие они хищницы.
И вот, некоторые забираются на самые дальние сваи, иногда даже плавают на тех досках, что вместе с мусором прибило к ним. Ни одна кошка, сколь бы беспечной и смелой она ни была, не захочет по своей воле плавать в воде. Бывают и исключения, но остальные члены кошачьего сообщества считают их сумасшедшими. Сваи не выбирают кошек, зато кошки, облюбовав какой-нибудь столп, могут остаться на нем на долгое время. Смотреть на большой солнечный диск, наверное, напоминающий им кусок жарящейся докторской колбасы, а может быть что-то более аппетитное, ведь у каждой кошки свой вкус. Почувствовать, как легкий морской ветерок развевает густую шерсть. Остаться до самой прохладной ночи и наблюдать за звездами. Вот многое из того, что опасаются делать большинство кошек.
Одни опасаются, другие делают. Им завидую, их безрассудство осуждают. Иногда кошки, засмотревшиеся на луну, не замечают, как начнется прилив. Вода медленно захлестывает столп, на котором сидит кошка. Подбирается к ее пушистому меху все ближе и ближе. Кошка вздрагивает, когда вода касается кончика ее хвоста. Не каждой суждено вернуться на берег после такого, ведь сваи безмолвны и не могут предупредить их об этом, даже если очень сильно хотят. А между тем, многие из них уже глубоко под водой. Те кошки, что находились на не высоких деревянных пеньках, первыми замечают приближение прилива. Но самые гордые, чьи взоры направлены далеко вдаль, сидящие на самых высоких сваях, уверенные в их устойчивости, оказываются в ловушке. Не стоит искать в таких случаях виноватых. Эти кошки горько наблюдают за своими подругами, спасающимися бегством или мирно плывущим на своих "дощечках" к берегу, но капитан уходит на дно вместе со своим кораблем. Впрочем, чаще всего, когда вода достигает мягких лап, кошка бросается в воду и плывет к берегу, стараясь спастись. В такие моменты ее ни что не волнует. Даже то, что подруги за глаза будут звать ее мокрой крысой. Когда водная гладь скрывает одинокие сваи, все кошки уходят. На берегу не остается ни кого, не холодного ночного ветра не выдерживают даже самые стойкие и преданные кошки.
А столпы стоят. На следующий день или через день кошки обязательно ввернутся, одинокие сваи не знают этого наверняка, но всегда наедятся. Ведь им некуда идти.
Мне представилось, что некоторые женщины очень похожи на кошек, в то время как мужчины, словно столпы или колонны на морском берегу. Мужчин омывают волны, они твердо стоят врытые глубоко в песок. Одни были раньше мостками и между ними сохранились связи из досок. Другие - просто покатые валуны, быть может, потомки когда-то величественных скал, но полностью сточенных временем и водой. Раньше здесь вполне мог быть пирс, с которого замечательно было пускать маленькие плоские камни в голубую даль моря, но теперь от него остались только кривые, но крепкие сваи, отлитые из бетона.
И вот эти кошки приходят к берегу моря, некоторые делают это впервые, другим же хорошо знакомы эти столпы. Все они пришли на берег по разным причинам, но одинаково грациозно прыгают с одного столпа на другой. Перебираются с мостка на мосток. Карабкаются вверх на сваи, чтобы, заняв главенствующее положение наверху, сесть в величественную отрешенную позу. Большинство кошек приходят сюда порыбачить. Они высматривают блеск чешуи, серебрящейся на солнце, и ловят золотых рыбок цепкими коготками. Золотые рыбки, на самом деле, попадаются редко, чаще приходится довольствоваться мелочевкой. Но кошки остаются очень рады и тогда, когда им в лапы попадает хоть и не золотая, но упитанная рыбина. Не зависимо от того насколько реалистичны были их взгляды, даже если они грезили только золотой рыбкой, они остаются довольны. Кошки уплетают свою рыбу прямо там, или уходят с берега, чтобы расположится удобнее. Это, в сущности, не важно для нас. Ведь есть и те кошки, что приходят сюда, совсем для другого. Им нравится смотреть на закат. А еще есть кошки, которые смотрят с камней на птиц. Такие кошки не редко мечтают летать. Или поймать свою синюю птицу удачи за хвост. А потом с кровавым упоением свернуть ей шею. Такие они хищницы.
И вот, некоторые забираются на самые дальние сваи, иногда даже плавают на тех досках, что вместе с мусором прибило к ним. Ни одна кошка, сколь бы беспечной и смелой она ни была, не захочет по своей воле плавать в воде. Бывают и исключения, но остальные члены кошачьего сообщества считают их сумасшедшими. Сваи не выбирают кошек, зато кошки, облюбовав какой-нибудь столп, могут остаться на нем на долгое время. Смотреть на большой солнечный диск, наверное, напоминающий им кусок жарящейся докторской колбасы, а может быть что-то более аппетитное, ведь у каждой кошки свой вкус. Почувствовать, как легкий морской ветерок развевает густую шерсть. Остаться до самой прохладной ночи и наблюдать за звездами. Вот многое из того, что опасаются делать большинство кошек.
Одни опасаются, другие делают. Им завидую, их безрассудство осуждают. Иногда кошки, засмотревшиеся на луну, не замечают, как начнется прилив. Вода медленно захлестывает столп, на котором сидит кошка. Подбирается к ее пушистому меху все ближе и ближе. Кошка вздрагивает, когда вода касается кончика ее хвоста. Не каждой суждено вернуться на берег после такого, ведь сваи безмолвны и не могут предупредить их об этом, даже если очень сильно хотят. А между тем, многие из них уже глубоко под водой. Те кошки, что находились на не высоких деревянных пеньках, первыми замечают приближение прилива. Но самые гордые, чьи взоры направлены далеко вдаль, сидящие на самых высоких сваях, уверенные в их устойчивости, оказываются в ловушке. Не стоит искать в таких случаях виноватых. Эти кошки горько наблюдают за своими подругами, спасающимися бегством или мирно плывущим на своих "дощечках" к берегу, но капитан уходит на дно вместе со своим кораблем. Впрочем, чаще всего, когда вода достигает мягких лап, кошка бросается в воду и плывет к берегу, стараясь спастись. В такие моменты ее ни что не волнует. Даже то, что подруги за глаза будут звать ее мокрой крысой. Когда водная гладь скрывает одинокие сваи, все кошки уходят. На берегу не остается ни кого, не холодного ночного ветра не выдерживают даже самые стойкие и преданные кошки.
А столпы стоят. На следующий день или через день кошки обязательно ввернутся, одинокие сваи не знают этого наверняка, но всегда наедятся. Ведь им некуда идти.
среда, 03 августа 2011
Даже мимолетный проблеск рассвета, прорывающийся сквозь сбитые свинцовые тучи, может заставить остановиться. Встать и оглянуться, сделать опору на достигнутом.
Только создав необходимую обстановку, восстановив внутреннее равновесие, можно найти себе оправдание и спросить себя о чем-то действительно важном.
Ведь по сути своей все наши деяния, так или иначе, становятся следами на песке. Где-то они проминаются больше, а где-то меньше. Вот создается причудливый узор, который не каждый сторонний наблюдатель сможет растолковать.
Даже когда быстро записываешь свои горящие мысли в блокнот, нет-нет, но подумаешь: «Здесь я мог бы написать лучше». Но даже секундная остановка и промедление могут стоить очень многого для реализации мыслей.
Рефлексия. Не достаточно просто понять, что за этим стоит, необходимо принять это, смириться и научиться жить.
Как ни странно, жизнь хороша и ярка совсем не запланированными нами заранее моментами и ценностями, но именно такими вот рассветами. Дырами в облаках. Перепутьями.
Они как флагштоки развиваются по всей нашей жизни. Хоть и бывает странное ощущение, будто за нас уже все решено или решение может принять кто-то другой. Но ведь на самом деле ценны те моменты, когда мы сказали да, и даже после долгих мысленных скитаний не разочаровались в этом.
Маленькие эпилоги жизни, которую мы живем, делают ее насыщеннее, помогают нам дышать глубже, чаще.
И лишь вдохновение от создания, созидания и творчества вполне могут сравниться с этим.
Как разговор по душам вне времени, когда не нужно никуда спешить. Там, где можно пойти куда угодно.
Найдя сносных попутчиков и посмотрев на восходящий на горизонте ориентир, можно считать все недоговорки, глубинные помыслы и недочеты…
Неприятное чувство самонеприязни, преследующее послевкусием.
Только создав необходимую обстановку, восстановив внутреннее равновесие, можно найти себе оправдание и спросить себя о чем-то действительно важном.
Ведь по сути своей все наши деяния, так или иначе, становятся следами на песке. Где-то они проминаются больше, а где-то меньше. Вот создается причудливый узор, который не каждый сторонний наблюдатель сможет растолковать.
Даже когда быстро записываешь свои горящие мысли в блокнот, нет-нет, но подумаешь: «Здесь я мог бы написать лучше». Но даже секундная остановка и промедление могут стоить очень многого для реализации мыслей.
Рефлексия. Не достаточно просто понять, что за этим стоит, необходимо принять это, смириться и научиться жить.
Как ни странно, жизнь хороша и ярка совсем не запланированными нами заранее моментами и ценностями, но именно такими вот рассветами. Дырами в облаках. Перепутьями.
Они как флагштоки развиваются по всей нашей жизни. Хоть и бывает странное ощущение, будто за нас уже все решено или решение может принять кто-то другой. Но ведь на самом деле ценны те моменты, когда мы сказали да, и даже после долгих мысленных скитаний не разочаровались в этом.
Маленькие эпилоги жизни, которую мы живем, делают ее насыщеннее, помогают нам дышать глубже, чаще.
И лишь вдохновение от создания, созидания и творчества вполне могут сравниться с этим.
Как разговор по душам вне времени, когда не нужно никуда спешить. Там, где можно пойти куда угодно.
Найдя сносных попутчиков и посмотрев на восходящий на горизонте ориентир, можно считать все недоговорки, глубинные помыслы и недочеты…
Неприятное чувство самонеприязни, преследующее послевкусием.
понедельник, 18 июля 2011
"Она танцевала вместе с дождем. Каждое движение ее было подобно ветру, окутывающему бережно капли дождя и относящему их в другое место, отличное от того, куда они должны были упасть. Легким прикосновением переносила она капли, летящие на асфальт. Ночной дождь скрывал от нее весь окружающий мир, или это он ее прятал от всего мира."
"Время просачивается сквозь пальцы, стекает по рукам к локтям. И большими каплями продолжает свой путь, подчиняясь неведомому закону, или чьей-то необъяснимой воле. А ты так и продолжаешь стоять, тщетно пытаясь поймать уходящее время. Пытаясь успеть. Желая сказать. Но в темноте время будто замирает. Вот ты уже сделал движение, но капля еще не упала и не разбилась о твою ладонь. Она просто зависла где-то в пространстве. Ты пишешь это. Твоя рука с пером двигается, выписывая непонятные каракули, которые проявляются на бумаге только через мгновения. Возможно, завтра ты не сможешь их разобрать…"
"Время просачивается сквозь пальцы, стекает по рукам к локтям. И большими каплями продолжает свой путь, подчиняясь неведомому закону, или чьей-то необъяснимой воле. А ты так и продолжаешь стоять, тщетно пытаясь поймать уходящее время. Пытаясь успеть. Желая сказать. Но в темноте время будто замирает. Вот ты уже сделал движение, но капля еще не упала и не разбилась о твою ладонь. Она просто зависла где-то в пространстве. Ты пишешь это. Твоя рука с пером двигается, выписывая непонятные каракули, которые проявляются на бумаге только через мгновения. Возможно, завтра ты не сможешь их разобрать…"
понедельник, 16 мая 2011
Мы люди и живем в суматошном мире, заполненном различными понятиями, машинами, стихийными бедствиями и нашим собственным воображением. Мы постоянно куда-то движемся и что-то находим, переосмысливаем и останавливаемся передохнуть. И каждого заботит вопрос «ради чего?» или другие вариации на тему того, что ждет впереди. В наше время говорят так: «Если дать человеку уверенность в завтрашнем дне, он тут же пойдет брать кредит».
На такие мысли меня толкнул разговор с моим другом. Однажды, встретившись после долгого расставания, она предложила зайти куда-нибудь, выпить по чашечке кофе, поговорить. Помню, тогда подумал, что сам хотел выступить с подобным предложением, но она опередила.
Был вечер, мы сидели в тихом придорожном кафе, посетителей почти не было, а кофе был горячим. Сначала мы вспомнили всех общих друзей, которых давно не видели, обсудили последние новости, даже те, что родились из безобидных сплетен. А потом разговор зашел о потребностях:
-Знаешь, я, когда выхожу из магазина, чувствую себя просто животным…
-Ты мяукаешь, и у тебя горят глаза?
-Вроде того, - она улыбнулась,- На самом деле, если хочешь чего-нибудь от меня получить, отведи меня в магазин и не мешай моим душевным порывам, а я потом, наверное, все что угодно сделаю в приступе эйфории.
-Обязательно это учту, мы обменялись улыбками.
-Наверное, я так компенсирую недостаток чего-то в своей жизни. У тебя бывает, что чего-то не хватает?
-Бывает.
-Например?
-Думаю, по пирамиде потребностей Маслоу я регулярно падаю вниз на уровень удовлетворения физиологических потребностей.
Поговорили о музыке и кино, обсудили последние политические перлы, посмотрели на людей вокруг, и почему-то немного взгрустнулось.
- Если бы ты захотела выйти замуж, что бы ты сделала? – именно этот мой вопрос запустил все мои дальнейшие размышления.
-Ну…-протянула она, подбирая слова,- тут понимаешь, смотря как хотеть. Можно хотеть замуж просто ради того, чтобы быть замужем, а можно хотеть замуж, чтобы узаконить отношения с любимым человеком. Вот я, допустим, не хочу замуж ради «замуж». – Она улыбнулась, и на ее лицо упал лучик уходящего за горизонт солнца. – Так что, я не знаю, что бы я делала.
-Значит, ты уже знаешь, кого ты любишь, но еще не знаешь, как узаконить эти отношения? – говоря это, я смотрел на небо. Облака, раскрашенные закатом, сложились в силуэт ангела, летящего на распахнутых крыльях к солнцу. В руках он держал букет, а за ним шлейф из пыльцы. – Думаю, в начале идет поиск. Нет, не так. Вначале идет составление картины, потом создание шаблона объекта, и только после начинается процедура поиска, которая оказывается сложной совокупностью действий. Анализ конъюнктуры, внедрение, сравнение…
-Ты не прав насчет первого, - мне показалось, по ее голосу, что она улыбнулась. Но я не видел ее улыбки, а по небу теперь плыл огромный орел, который в когтях своих нес добычу. Красиво. Рядом с ним на небе парил его собрат. Крылья их раскинулись во все небо. Закат окрасил их в нежно алый. – А вот по поводу поиска, я как-то не задумывалась даже никогда.
- Смотри, вот ты задумалась о том, что тебе не хватает чего-то, что ты подменяешь это чем-то другим. С моей точки зрения, есть вещи, которых нам действительно не хватает. А есть вещи, необходимость которых закладывалась в нас в детстве за счет общих идей, которые мы улавливали. Лучшим примером служит любовь, – я отпил из своей чашки, - вот не хватает тебе любви, опять же допустим.
- Не хватает, - протянула она жалобным нежным голосом.
- И что же нам с этим делать? Для начала надо понять, чего конкретно не хватает: чтобы тебя любили или чтобы ты любила? От этого будет зависеть основная точка приложения наших сил. Далее, нужно будет представить себе, кого любить было бы наиболее эффективно. Или чья любовь была бы наиболее эффективной. Но мне кажется, что лучше говорить о том, кого любить. Поэтому дальше давай развивать только эту идею.
-Допустим.
-Создадим шаблон, типа модели или воображаемой статуэтки. Может, не хватает любимого дела? Например, чего-то, что очень бы нравилось делать. Но в нашем же случае речь о человеке, верно? Тогда надо набрать определенных характеристик, которые мы считаем важными: характер, рост, профессия, интересы…
-Эх, как ты эфемерное понятие любви раскидал по полочкам. Я даже начинаю сомневаться в существовании этого якобы спонтанного неконтролируемого чувства, раз можно так все спланировать.
-О нет, само понятие я не трогал. Для меня оно неприкасаемо, я его не понимаю и даже не рассчитываю на понимание. – Я тихо рассмеялся и продолжил, - только раскидываю по полочкам путь, который можно проделать и получить желаемое. Делаю это с иронией и не прикрытым цинизмом.
- Продолжай, в этом что-то есть.
- Для начала, наверное, стоит выявить структуру того шаблона и макета, который мы создаем. Определить его уровни, понять с какой точностью мы хотим видеть те или иные показатели. В общем, сделать его как можно более удобным, для дальнейшего сравнения с конкретными объектами. Ведь сравнивать мы будем не просто абсолютные величины, тут в ход пойдет и векторный анализ и теория принятия решений. Готовым продуктом будет идеал, прекрасный принц, не важно, как его назвать.
Когда макет будет готов, мы сможем покрасить его и поставить на полочку высыхать на несколько дней, чтобы краска впиталась, и появился приятный матовый или глянцевый оттенок.
-И будет у нас настоящий плей-бой с обложки журнала.
-Теперь нашей основной задачей станет найти объект для сравнения. Можно, конечно, начать носиться по городу с нашей фигуркой и приставать к каждому встречному: «Извините, у меня тут перечень вопросов, которые определят, подходите ли вы на роль моего суженного с которым я хочу провести остаток своих дней и уйти на край света. Не могли бы вы уделить мне пару минут?»
Но мы поступил иначе. Выясним ареал его обитания, начнем думать как наш объект, чтобы определить наиболее вероятное место его нахождения. У нас не будет осечек. Внедримся в эту область... и начнем сравнение.
Солнце догорало где-то за горизонтом, мы вышли из кафе на улицу. Уличный музыкант пел о том, что видел ангелов, о том, что они парили вокруг него и всегда были с ним.
Мы шли, а рядом и вокруг нас зажигались неоновые вывески и фонарики подсветки. Сумерки небрежно и незаметно опустились на город, играя с людским восприятием. То, что было близким, теперь кажется далеким, а расстояние до подсвеченных объектов теперь кажется меньше, чем оно есть на самом деле.
-Это самый сложный и трудоемкий процесс. Ведь нужно не только сравнить внешние показатели, к слову, о наличие которых мы практически ничего не знаем, ведь на всех нас одежда, шелуха и маскарадные костюмы. Выходит, мы можем лишь косвенно, следуя чутью, определить объект, потом перейти в фазу эксперимента, провести тесты, понять, что объект нам подходит или не подходит.
-Один человек подойдет, другой нет. Один смелый, но не умеет сострадать, другой глупый, но за ним чувствуешь себя как за каменной стеной, и любой каприз будет исполнен. Да, выбор не из легких. – Она взяла меня под руку.
-Именно для этого мы и закладываем в макет погрешности, возможно, наличие одних показателей скомпенсирует отсутствие или недостаточность других. В итоге, когда цель определена, можно приступить к охоте и захвату.
- Я тебе советую, все эти мысли слепить в связное повествование. Очень, знаешь ли, любопытная и весьма захватывающая идея. Охота на женихов.
-И как же мне это назвать?
-Например, - она сделала небольшую паузу, но мне показалось, что ответ уже вертелся у нее на языке, - «Хочу замуж или пособие по выбору жертвы».
Мы дружно рассмеялись. Проводив ее до дома и вернувшись поздно вечером домой, меня посетила мысль, что если на самом деле выявить все нюансы поиска и выбора, систематизировать их поэтапно. На сегодняшний день обложки пестрят советами о том, как удержать парня, как привлечь его и обольстить. Но я не видел ни одного заголовка, который хотя бы чуть-чуть приоткрывал завесу над тем, как следует выбирать себе жениха. Папы и мамы всплескивают руками и рассуждают о том, каким бы они хотели видеть своего будущего зятя, или подключаются уже на этапе бурно развивающихся отношений со своими предостережениями: «Он не для тебя», «Ты достойна лучшего». А как насчет того, чтобы научить, как правильно сделать выбор, а не навязывать готовое решение, которое может оказаться в корне не верным, из-за того, что ваши дети – не вы сами. Возможно, однажды, сделав те же ошибки, что и вы, они начнут думать так же. Начнут считать то, что с ними случилось ошибками, вспоминать и думать, что им следовало бы слушать своих родителей. От этого их жизнь не станет счастливее.
Научить думать самостоятельно, размышлять и находить оригинальные решения…
Они сидели вместе на каменном ограждении, свесив ноги в сторону Невы. Рассвет медленно зарождался за горизонтом, играя бликами на воде и расцвечивая небо желтым и красным.
-И если пользоваться твоим методом, то обязательно найдешь любимого?
-Не думаю, на мой взгляд, там в каждом пункте дыр как в сите. А если любовь подразумевает существование только одного человека на всем белом свете, который и есть тот любимый, без которого невозможно жить… Который мучается, просыпаясь каждое утро, и встречая рассвет в одиночестве. Или с другой. Думаю, это еще мучительнее.
Они сидели, держась за руки, опершись на холодное от дыхания ночи ограждение, и болтали ногами над синей гладью. Мосты были еще разведены, но кораблей уже не было видно.
-Но можно ведь убедить себя в том, что любишь этого человека, искренне в этом поверить. Создать иллюзию.
-Да, по сути, на это и нацелено. Заставить себя думать и чувствовать так, как ты сам того хочешь. Ведь если долго желать чего-то, то рано или поздно, так или иначе, это исполнится.
-Боюсь проснуться однажды и понять, что вся жизнь была ложью.
-Но это ведь лучше, чем просыпаться каждое утро с мыслью: «Кто я? Где я?».
Он сощурился и улыбнулся, она улыбнулась ему в ответ. Он придвинулся ближе, а она положила голову ему на плечо.
-Знаешь, есть избитое выражение: «Любовь нечаянно нагрянет, когда ты меньше всего ждешь». Вот оно такое верное.
-Очень.
Они вместе смотрели на то, как солнце где-то вдали просыпалось и будило огромный город, отражалось от окон домов, жестяных крыш, водной глади и постепенно отвоевывало сантиметры у темноты в уголках дворов-колодцев.
-Какова вероятность совпадения? Я имею в виду, что вот ты выбираешь, а какова вероятность, что выбор будет взаимным?
-Думаю, все решает случай. Не хотелось бы, конечно, отдавать все на волю чего-то, что мы совершенно не понимаем и не знаем. С одной стороны, ведь никто не проверял, сработает ли это. А с другой, для некоторых подойдет и расчет, эгоизм и жажда наживы. Это не панацея. Инструмент.
-А ты бы воспользовался им?
-Решился бы я запрограммировать в себе что-то? Да, я пробовал. Не всегда помогает. Но я считаю, что это было вынужденной мерой. Не выдержал бы. Воспоминания, боль душевная. В этом методе ты пробуешь запрограммировать саму себя, и если сделать все правильно, то обязательно влюбишься, а потом еще и влюбишь его в себя. Но бывают и сбои.
-То есть чувство можно запрограммировать… Ты разбиваешь мои идеалистические мечты, – ее улыбка была не веселой, - и что, этот рассвет для нас – всего лишь сбой в программе?
-Наверное, мы с тобой просто сошли с ума.
Мимо проплыл катер с выпускниками, причалил к берегу. Красивые школьники в костюмах, платьях, с пышными прическами и в галстуках по одному спускались по трапу на берег. Прически порастрепались к утру, а галстуки развязанными весели на шеях. Они уже не фотографировались, наверное, не было сил. Прошли мимо каменных львов, охраняющих набережную, и погрузились в автобус.
-Пора, поезд скоро.
-Ненавижу прощаться.
Они, молча, пошли в сторону вокзала, не зная, что сказать друг другу.
В городе белых ночей наступало утро, Корабль, шедший под алыми парусами ночью, стоял теперь пришвартованный в порту, паруса были спущены, а команды не было видно. Асоль встретила своего Серого. А утром сказка растаяла. Одни люди готовились ко сну, другие наоборот бодро начинали свой день.
Поезд уносил ее прочь. А он долго еще стоял на перроне и смотрел вдаль уносящемуся поезду. Он знал, чего желает больше всего на свете, но боялся признаться в этом даже самому себе.
Начав последовательность, можно посчитать, будто происходящее вокруг случайно, но с каждым новым событием, все четче будет прослеживаться закономерность.
На такие мысли меня толкнул разговор с моим другом. Однажды, встретившись после долгого расставания, она предложила зайти куда-нибудь, выпить по чашечке кофе, поговорить. Помню, тогда подумал, что сам хотел выступить с подобным предложением, но она опередила.
Был вечер, мы сидели в тихом придорожном кафе, посетителей почти не было, а кофе был горячим. Сначала мы вспомнили всех общих друзей, которых давно не видели, обсудили последние новости, даже те, что родились из безобидных сплетен. А потом разговор зашел о потребностях:
-Знаешь, я, когда выхожу из магазина, чувствую себя просто животным…
-Ты мяукаешь, и у тебя горят глаза?
-Вроде того, - она улыбнулась,- На самом деле, если хочешь чего-нибудь от меня получить, отведи меня в магазин и не мешай моим душевным порывам, а я потом, наверное, все что угодно сделаю в приступе эйфории.
-Обязательно это учту, мы обменялись улыбками.
-Наверное, я так компенсирую недостаток чего-то в своей жизни. У тебя бывает, что чего-то не хватает?
-Бывает.
-Например?
-Думаю, по пирамиде потребностей Маслоу я регулярно падаю вниз на уровень удовлетворения физиологических потребностей.
Поговорили о музыке и кино, обсудили последние политические перлы, посмотрели на людей вокруг, и почему-то немного взгрустнулось.
- Если бы ты захотела выйти замуж, что бы ты сделала? – именно этот мой вопрос запустил все мои дальнейшие размышления.
-Ну…-протянула она, подбирая слова,- тут понимаешь, смотря как хотеть. Можно хотеть замуж просто ради того, чтобы быть замужем, а можно хотеть замуж, чтобы узаконить отношения с любимым человеком. Вот я, допустим, не хочу замуж ради «замуж». – Она улыбнулась, и на ее лицо упал лучик уходящего за горизонт солнца. – Так что, я не знаю, что бы я делала.
-Значит, ты уже знаешь, кого ты любишь, но еще не знаешь, как узаконить эти отношения? – говоря это, я смотрел на небо. Облака, раскрашенные закатом, сложились в силуэт ангела, летящего на распахнутых крыльях к солнцу. В руках он держал букет, а за ним шлейф из пыльцы. – Думаю, в начале идет поиск. Нет, не так. Вначале идет составление картины, потом создание шаблона объекта, и только после начинается процедура поиска, которая оказывается сложной совокупностью действий. Анализ конъюнктуры, внедрение, сравнение…
-Ты не прав насчет первого, - мне показалось, по ее голосу, что она улыбнулась. Но я не видел ее улыбки, а по небу теперь плыл огромный орел, который в когтях своих нес добычу. Красиво. Рядом с ним на небе парил его собрат. Крылья их раскинулись во все небо. Закат окрасил их в нежно алый. – А вот по поводу поиска, я как-то не задумывалась даже никогда.
- Смотри, вот ты задумалась о том, что тебе не хватает чего-то, что ты подменяешь это чем-то другим. С моей точки зрения, есть вещи, которых нам действительно не хватает. А есть вещи, необходимость которых закладывалась в нас в детстве за счет общих идей, которые мы улавливали. Лучшим примером служит любовь, – я отпил из своей чашки, - вот не хватает тебе любви, опять же допустим.
- Не хватает, - протянула она жалобным нежным голосом.
- И что же нам с этим делать? Для начала надо понять, чего конкретно не хватает: чтобы тебя любили или чтобы ты любила? От этого будет зависеть основная точка приложения наших сил. Далее, нужно будет представить себе, кого любить было бы наиболее эффективно. Или чья любовь была бы наиболее эффективной. Но мне кажется, что лучше говорить о том, кого любить. Поэтому дальше давай развивать только эту идею.
-Допустим.
-Создадим шаблон, типа модели или воображаемой статуэтки. Может, не хватает любимого дела? Например, чего-то, что очень бы нравилось делать. Но в нашем же случае речь о человеке, верно? Тогда надо набрать определенных характеристик, которые мы считаем важными: характер, рост, профессия, интересы…
-Эх, как ты эфемерное понятие любви раскидал по полочкам. Я даже начинаю сомневаться в существовании этого якобы спонтанного неконтролируемого чувства, раз можно так все спланировать.
-О нет, само понятие я не трогал. Для меня оно неприкасаемо, я его не понимаю и даже не рассчитываю на понимание. – Я тихо рассмеялся и продолжил, - только раскидываю по полочкам путь, который можно проделать и получить желаемое. Делаю это с иронией и не прикрытым цинизмом.
- Продолжай, в этом что-то есть.
- Для начала, наверное, стоит выявить структуру того шаблона и макета, который мы создаем. Определить его уровни, понять с какой точностью мы хотим видеть те или иные показатели. В общем, сделать его как можно более удобным, для дальнейшего сравнения с конкретными объектами. Ведь сравнивать мы будем не просто абсолютные величины, тут в ход пойдет и векторный анализ и теория принятия решений. Готовым продуктом будет идеал, прекрасный принц, не важно, как его назвать.
Когда макет будет готов, мы сможем покрасить его и поставить на полочку высыхать на несколько дней, чтобы краска впиталась, и появился приятный матовый или глянцевый оттенок.
-И будет у нас настоящий плей-бой с обложки журнала.
-Теперь нашей основной задачей станет найти объект для сравнения. Можно, конечно, начать носиться по городу с нашей фигуркой и приставать к каждому встречному: «Извините, у меня тут перечень вопросов, которые определят, подходите ли вы на роль моего суженного с которым я хочу провести остаток своих дней и уйти на край света. Не могли бы вы уделить мне пару минут?»
Но мы поступил иначе. Выясним ареал его обитания, начнем думать как наш объект, чтобы определить наиболее вероятное место его нахождения. У нас не будет осечек. Внедримся в эту область... и начнем сравнение.
Солнце догорало где-то за горизонтом, мы вышли из кафе на улицу. Уличный музыкант пел о том, что видел ангелов, о том, что они парили вокруг него и всегда были с ним.
Мы шли, а рядом и вокруг нас зажигались неоновые вывески и фонарики подсветки. Сумерки небрежно и незаметно опустились на город, играя с людским восприятием. То, что было близким, теперь кажется далеким, а расстояние до подсвеченных объектов теперь кажется меньше, чем оно есть на самом деле.
-Это самый сложный и трудоемкий процесс. Ведь нужно не только сравнить внешние показатели, к слову, о наличие которых мы практически ничего не знаем, ведь на всех нас одежда, шелуха и маскарадные костюмы. Выходит, мы можем лишь косвенно, следуя чутью, определить объект, потом перейти в фазу эксперимента, провести тесты, понять, что объект нам подходит или не подходит.
-Один человек подойдет, другой нет. Один смелый, но не умеет сострадать, другой глупый, но за ним чувствуешь себя как за каменной стеной, и любой каприз будет исполнен. Да, выбор не из легких. – Она взяла меня под руку.
-Именно для этого мы и закладываем в макет погрешности, возможно, наличие одних показателей скомпенсирует отсутствие или недостаточность других. В итоге, когда цель определена, можно приступить к охоте и захвату.
- Я тебе советую, все эти мысли слепить в связное повествование. Очень, знаешь ли, любопытная и весьма захватывающая идея. Охота на женихов.
-И как же мне это назвать?
-Например, - она сделала небольшую паузу, но мне показалось, что ответ уже вертелся у нее на языке, - «Хочу замуж или пособие по выбору жертвы».
Мы дружно рассмеялись. Проводив ее до дома и вернувшись поздно вечером домой, меня посетила мысль, что если на самом деле выявить все нюансы поиска и выбора, систематизировать их поэтапно. На сегодняшний день обложки пестрят советами о том, как удержать парня, как привлечь его и обольстить. Но я не видел ни одного заголовка, который хотя бы чуть-чуть приоткрывал завесу над тем, как следует выбирать себе жениха. Папы и мамы всплескивают руками и рассуждают о том, каким бы они хотели видеть своего будущего зятя, или подключаются уже на этапе бурно развивающихся отношений со своими предостережениями: «Он не для тебя», «Ты достойна лучшего». А как насчет того, чтобы научить, как правильно сделать выбор, а не навязывать готовое решение, которое может оказаться в корне не верным, из-за того, что ваши дети – не вы сами. Возможно, однажды, сделав те же ошибки, что и вы, они начнут думать так же. Начнут считать то, что с ними случилось ошибками, вспоминать и думать, что им следовало бы слушать своих родителей. От этого их жизнь не станет счастливее.
Научить думать самостоятельно, размышлять и находить оригинальные решения…
Они сидели вместе на каменном ограждении, свесив ноги в сторону Невы. Рассвет медленно зарождался за горизонтом, играя бликами на воде и расцвечивая небо желтым и красным.
-И если пользоваться твоим методом, то обязательно найдешь любимого?
-Не думаю, на мой взгляд, там в каждом пункте дыр как в сите. А если любовь подразумевает существование только одного человека на всем белом свете, который и есть тот любимый, без которого невозможно жить… Который мучается, просыпаясь каждое утро, и встречая рассвет в одиночестве. Или с другой. Думаю, это еще мучительнее.
Они сидели, держась за руки, опершись на холодное от дыхания ночи ограждение, и болтали ногами над синей гладью. Мосты были еще разведены, но кораблей уже не было видно.
-Но можно ведь убедить себя в том, что любишь этого человека, искренне в этом поверить. Создать иллюзию.
-Да, по сути, на это и нацелено. Заставить себя думать и чувствовать так, как ты сам того хочешь. Ведь если долго желать чего-то, то рано или поздно, так или иначе, это исполнится.
-Боюсь проснуться однажды и понять, что вся жизнь была ложью.
-Но это ведь лучше, чем просыпаться каждое утро с мыслью: «Кто я? Где я?».
Он сощурился и улыбнулся, она улыбнулась ему в ответ. Он придвинулся ближе, а она положила голову ему на плечо.
-Знаешь, есть избитое выражение: «Любовь нечаянно нагрянет, когда ты меньше всего ждешь». Вот оно такое верное.
-Очень.
Они вместе смотрели на то, как солнце где-то вдали просыпалось и будило огромный город, отражалось от окон домов, жестяных крыш, водной глади и постепенно отвоевывало сантиметры у темноты в уголках дворов-колодцев.
-Какова вероятность совпадения? Я имею в виду, что вот ты выбираешь, а какова вероятность, что выбор будет взаимным?
-Думаю, все решает случай. Не хотелось бы, конечно, отдавать все на волю чего-то, что мы совершенно не понимаем и не знаем. С одной стороны, ведь никто не проверял, сработает ли это. А с другой, для некоторых подойдет и расчет, эгоизм и жажда наживы. Это не панацея. Инструмент.
-А ты бы воспользовался им?
-Решился бы я запрограммировать в себе что-то? Да, я пробовал. Не всегда помогает. Но я считаю, что это было вынужденной мерой. Не выдержал бы. Воспоминания, боль душевная. В этом методе ты пробуешь запрограммировать саму себя, и если сделать все правильно, то обязательно влюбишься, а потом еще и влюбишь его в себя. Но бывают и сбои.
-То есть чувство можно запрограммировать… Ты разбиваешь мои идеалистические мечты, – ее улыбка была не веселой, - и что, этот рассвет для нас – всего лишь сбой в программе?
-Наверное, мы с тобой просто сошли с ума.
Мимо проплыл катер с выпускниками, причалил к берегу. Красивые школьники в костюмах, платьях, с пышными прическами и в галстуках по одному спускались по трапу на берег. Прически порастрепались к утру, а галстуки развязанными весели на шеях. Они уже не фотографировались, наверное, не было сил. Прошли мимо каменных львов, охраняющих набережную, и погрузились в автобус.
-Пора, поезд скоро.
-Ненавижу прощаться.
Они, молча, пошли в сторону вокзала, не зная, что сказать друг другу.
В городе белых ночей наступало утро, Корабль, шедший под алыми парусами ночью, стоял теперь пришвартованный в порту, паруса были спущены, а команды не было видно. Асоль встретила своего Серого. А утром сказка растаяла. Одни люди готовились ко сну, другие наоборот бодро начинали свой день.
Поезд уносил ее прочь. А он долго еще стоял на перроне и смотрел вдаль уносящемуся поезду. Он знал, чего желает больше всего на свете, но боялся признаться в этом даже самому себе.
Начав последовательность, можно посчитать, будто происходящее вокруг случайно, но с каждым новым событием, все четче будет прослеживаться закономерность.
воскресенье, 15 мая 2011
Длинная очередь. Душно, вентилятор на потолке размахивает своими лопастями слишком медленно для такого жаркого дня. Одинокая муха пролетела по коридору. Картина на стене висит под небольшим углом, но никто даже не подумал ее поправлять.
У моего кофе горьковатый привкус, пью его чтобы не уснуть. Осторожно ставлю фарфоровую чашку с тонкими стенками и голубой каймой на столик рядом с собой. Я сижу третьим в очереди. Слева от меня стоит крохотный столик с резными ножками. У моего соседа справа сильно пахнет изо рта, будто он на завтрак съел огромную луковицу. Он ни на минуту не затыкается, постоянно говорит что-то, обращаясь ко мне. Я его не слушаю, даже не киваю, но его это не смущает и он продолжает. Он уже надоел не только мне, но и всем, кто его слышит. До меня доносятся крики из других отделений. Иногда слышу мельком голоса проходящих по коридору.
Дверь справа приоткрылась, над ней зажглась табличка "следующий". Мы сдвинулись и мой сосед приутих. Я совсем забыл, что не допил кофе, моя чашка так и осталась стоять на том столике с резными ножками. У нее голубая каемочка. Я стараюсь ни о чем не думать и представляю себе голубую линию, которая волной идет по тонкой стенке чашки. Кофе мне больше не хочется. Сосед слева белее снега, смотрит прямо перед собой и ничего вокруг себя будто не замечает. Немного нервничаю, не знаю куда деть свои руки. Перебираю складки одежды. Для меня все это впервые, мне никто не говорил, что так будет. Но пока сидел в очереди наслушался всякого. Кто-то говорит, что так каждый раз. Сначала у меня было приподнятое настроение, как никак меня ведь для этого готовили. Но уже через час, после нескольких воплей, энтузиазм поубавился.
Табличка зажглась снова. Теперь я возглавляю очередь, я должен стать следующим.По очереди прошлась волна вздохов, когда мой сосед у которого дурно пахло изо рта закрыл за собой дверь. У сидящего теперь третьим задрожала челюсть нижняя челюсть, могу поклясться, что слышал стук его зубов, но он быстро взял себя в руки. Наверное, тоже впервые, как и я. Еще тут жутко скрипучие половицы, поэтому все сразу обращают внимание, если кто-то встает, или проходит мимо. Я взглянул на столик с резными ножками, моей кружки с тонкими стенками там больше не было. Меня охватил приступ легкой паники, я не видел, как ее забирали. Мимо прошел работник бюро с маленьким подносом и несколькими такими же кружками. И волны паники отступили. Я успокоился. Кажется, я громко выдохнул. Несколько неодобрительных взглядов уставились на меня. Мой сосед справа вдруг медленно поднялся, оглянулся и побежал к выходу. Он вздумал сбежать? Мне было плохо видно, похоже, его вернули, и он встал в конец очереди. Видимо, сдали нервы, с каждым такое может случиться. Но работу ведь кто-то должен делать, поэтому то мы и здесь.
Вновь скрипнула дверь, я вздрогнул. Вот и моя очередь. Беру свою косу, поднимаю ее на плечо, чтобы удобно было идти. Чувствую внутри пружину из нервов, которая вот-вот распрямится. Время вокруг будто замедляется. Делаю шаг к двери, половицы скрипят. Приподнимаю полу черного одеяния и перешагиваю своей костлявой ногой порожек...
У моего кофе горьковатый привкус, пью его чтобы не уснуть. Осторожно ставлю фарфоровую чашку с тонкими стенками и голубой каймой на столик рядом с собой. Я сижу третьим в очереди. Слева от меня стоит крохотный столик с резными ножками. У моего соседа справа сильно пахнет изо рта, будто он на завтрак съел огромную луковицу. Он ни на минуту не затыкается, постоянно говорит что-то, обращаясь ко мне. Я его не слушаю, даже не киваю, но его это не смущает и он продолжает. Он уже надоел не только мне, но и всем, кто его слышит. До меня доносятся крики из других отделений. Иногда слышу мельком голоса проходящих по коридору.
Дверь справа приоткрылась, над ней зажглась табличка "следующий". Мы сдвинулись и мой сосед приутих. Я совсем забыл, что не допил кофе, моя чашка так и осталась стоять на том столике с резными ножками. У нее голубая каемочка. Я стараюсь ни о чем не думать и представляю себе голубую линию, которая волной идет по тонкой стенке чашки. Кофе мне больше не хочется. Сосед слева белее снега, смотрит прямо перед собой и ничего вокруг себя будто не замечает. Немного нервничаю, не знаю куда деть свои руки. Перебираю складки одежды. Для меня все это впервые, мне никто не говорил, что так будет. Но пока сидел в очереди наслушался всякого. Кто-то говорит, что так каждый раз. Сначала у меня было приподнятое настроение, как никак меня ведь для этого готовили. Но уже через час, после нескольких воплей, энтузиазм поубавился.
Табличка зажглась снова. Теперь я возглавляю очередь, я должен стать следующим.По очереди прошлась волна вздохов, когда мой сосед у которого дурно пахло изо рта закрыл за собой дверь. У сидящего теперь третьим задрожала челюсть нижняя челюсть, могу поклясться, что слышал стук его зубов, но он быстро взял себя в руки. Наверное, тоже впервые, как и я. Еще тут жутко скрипучие половицы, поэтому все сразу обращают внимание, если кто-то встает, или проходит мимо. Я взглянул на столик с резными ножками, моей кружки с тонкими стенками там больше не было. Меня охватил приступ легкой паники, я не видел, как ее забирали. Мимо прошел работник бюро с маленьким подносом и несколькими такими же кружками. И волны паники отступили. Я успокоился. Кажется, я громко выдохнул. Несколько неодобрительных взглядов уставились на меня. Мой сосед справа вдруг медленно поднялся, оглянулся и побежал к выходу. Он вздумал сбежать? Мне было плохо видно, похоже, его вернули, и он встал в конец очереди. Видимо, сдали нервы, с каждым такое может случиться. Но работу ведь кто-то должен делать, поэтому то мы и здесь.
Вновь скрипнула дверь, я вздрогнул. Вот и моя очередь. Беру свою косу, поднимаю ее на плечо, чтобы удобно было идти. Чувствую внутри пружину из нервов, которая вот-вот распрямится. Время вокруг будто замедляется. Делаю шаг к двери, половицы скрипят. Приподнимаю полу черного одеяния и перешагиваю своей костлявой ногой порожек...
вторник, 12 апреля 2011
Снова со мной этот запах. Он вновь будоражит мои мысли. Затмевает боль и уносит далеко. Далеко в воспоминания. Эти воспоминания не такие как повседневный мир. Эти воспоминания прошли через призму измененного сознания и дают нечеткую, переходящую из одного измерения в другую картинку. Картинку города.
Каждое чувство поселилось на определенном переулке. Каждому воспоминанию соответствует своя улица. Эмоции живут в своих углах.
Вот подворотня, там страх. Темнота и неизвестное. Но в моем городе воспоминаний страха нет. Везде есть фонари, отбрасывающие свои неповторимые тени. Волнение в темноте. Желание – в свети уличного фонаря. Я вновь окунаюсь в прошлое, иду по аллее воспоминаний, заново вижу трепетную красоту ночного мира.
Сегодня мой внутренний взор не будоражат лучи солнца. Только чувства огромного города. Огромного, но умещающегося на ладони одного создателя. Этот город огромен, но достаточно одного взгляда с вершины, как он раскрывается своими огнями для тебя. Приглашает войти. Приглашает проведать своих друзей. Манит в новую жизнь…
В жизнь, самостоятельно созданную воспоминаниями. Они живые. Они думают сами.
Сегодня один персонаж моего города решил жить самостоятельно. Дерзнул отказаться от обыденного и назвал себя творцом. Он еще жалок и беспомощен, в его жилах течет заячья кровь. Но все начинается с малого.
Небольшая компания молодых людей, недостаточно шумная, но уже не совсем трезвая остановилась возле скамейки в сквере. Две девушки из этой компании присели на скамейку и закурили. Третья, отчаянно жестикулируя, что-то рассказывала. Несколько молодых парней встали полукругом возле скамейки. Ночь была теплой, молодые люди были в приподнятом настроении, языки их были развязаны алкоголем, а помыслы еще не успели принять вульгарный характер.
Рядом на скамейке, не попадающей в ореол света фонаря, сидит персонаж.
Каждое чувство поселилось на определенном переулке. Каждому воспоминанию соответствует своя улица. Эмоции живут в своих углах.
Вот подворотня, там страх. Темнота и неизвестное. Но в моем городе воспоминаний страха нет. Везде есть фонари, отбрасывающие свои неповторимые тени. Волнение в темноте. Желание – в свети уличного фонаря. Я вновь окунаюсь в прошлое, иду по аллее воспоминаний, заново вижу трепетную красоту ночного мира.
Сегодня мой внутренний взор не будоражат лучи солнца. Только чувства огромного города. Огромного, но умещающегося на ладони одного создателя. Этот город огромен, но достаточно одного взгляда с вершины, как он раскрывается своими огнями для тебя. Приглашает войти. Приглашает проведать своих друзей. Манит в новую жизнь…
В жизнь, самостоятельно созданную воспоминаниями. Они живые. Они думают сами.
Сегодня один персонаж моего города решил жить самостоятельно. Дерзнул отказаться от обыденного и назвал себя творцом. Он еще жалок и беспомощен, в его жилах течет заячья кровь. Но все начинается с малого.
Небольшая компания молодых людей, недостаточно шумная, но уже не совсем трезвая остановилась возле скамейки в сквере. Две девушки из этой компании присели на скамейку и закурили. Третья, отчаянно жестикулируя, что-то рассказывала. Несколько молодых парней встали полукругом возле скамейки. Ночь была теплой, молодые люди были в приподнятом настроении, языки их были развязаны алкоголем, а помыслы еще не успели принять вульгарный характер.
Рядом на скамейке, не попадающей в ореол света фонаря, сидит персонаж.
Очередная незаконченность, которую на протяжении двух лет я все обещал себе дописать и поправить неточности. Так и не добрались руки. Выкладываю по просьбе друга, и для удовольствия друзей.
Отрывки из дневника, не отосланные низверженной в пекло голубиной почтой.
Сегодня меня познакомили с удивительным человеком, со своим отражением. Там, куда меня занесла судьба, стоит огромное зеркало из черного стекла. Во время светового дня оно больше походит на кусок обсидиана, но очень гладкий. Если бы я не знал, что идеально гладкая поверхность может существовать лишь в идеальном мире, а я попал в отнюдь не идеальный мир, быть может, даже менее идеальный, чем тот, в котором обитал ранее, то сказал бы, что это зеркало идеально.
Я вот о чем подумал, если при свете дня оно похоже на цельный пласт обсидиана, то с чего вдруг я называю его зеркалом? Если кто-то другой прочтет мои записи после всех этих событий, то, скорее всего, не поймет о чем идет речь. Надо начать по порядку. С самой дальней границы...
Думаю, лучше всего упомянуть, что мною были отправлены несколько писем. Письма я писал своей последней жене. Женщине, которая, в принципе, упекла меня сюда. Поэтому для полной ясности событий предлагаю человеку, читающему эту записку (или же себе самому, если когда-либо забуду о случившемся) найти в реестре верховного совета почтовой организации челноков третьего Ада (П.О.Ч.Т.А.) письма моей жене…
Все началось после событий описанных мною в этих письмах. Товарищ Потапов тогда вел непринужденную беседу о новом обществе и неореволюционизме, а мы с Дураком продавали опиум народу. Было забавно:
- Товарищи, взойдет она! Эээ…ме…ме…так, это надо исправить. На обломках нового режима напишут имена свергнутых правителей для того, чтобы каждый честный член нашего нового общества мог плюнуть, так сказать, в лицо старому режиму, товарищи!
Вещал Потапов. Он терпеть не мог, когда я называл его Потаповым… и обращение «товарищи» он тоже почему-то не уважал, но когда у него в голове появлялся замысел новых каверзных затей, то он непременно пользовался лексикой, подходящей к случаю. Сейчас был именно такой случай. Верховный совет вселенского зла дважды обвиняли в дискриминации по расовому, половому и общечеловеческому признаку. На что те только отмахивались. Все это было до тех пор, пока из экспедиции на край Ада не вернулись абишаи. Это такие демоны, слегка отличающиеся от остальных. Т.е. здесь все очень разные, но, на мой взгляд, они все на одно рыло. А вот коренное население ада (не считая натурализированных грешников и падших ангелов) считают, что абишаи – низшая каста и вообще не имеют право на существование. Наверное, именно поэтому несколько тысячелетий назад Верховным советом Адского пламени была предложена эта глобальная экспедиция на край ада. Как объясняет Дурак, совету просто надо было убрать куда-нибудь этих грязных уродцев, чтобы не возникла межкастовая и расовая вражда в нижних кругах ада. Предполагалось, что, достигнув края ада, эти существа несколько отличные от нормального коренного населения преисподней (нынешнее положения требует быть полит корректным) свалятся из ада в первозданный Хаос и будут аннигилированы. Но они вернулись. Хоть и не в полном составе. Многие из первооткрывателей новой теории строения ада действительно были аннигилированы, но по иным причинам.
Стоит определить концепцию новой теории строения ада. Дантовская воронка имеет место быть, и конус рая тоже может существовать, но до сих пор это понятие является несколько абстрактным. Я так и не смог понять, а где же там находится Земля, космос, другие планеты, и почему ученые черти отвергают идею множественности миров. Но где-то на границе Ада и Рая вполне может находиться Край. Нет, конечно, Чистилище, это само собой разумеющееся понятие, но Край остается краем. Так вот, когда пол тысячелетия назад первая и единственная экспедиция к Краю достигла его, то последние ряды, как их теперь принято называть «Хвостоголовые» повернули назад. Это был первая волна возвращенцев. Они до сих пор прибывают и прибывают.
Сначала они были встречены не слишком дружелюбно. Именно поэтому началась война каст. Первые стычки были зафиксированы возле Обелиска Душ, всемирно известного торгового центра. «Восемь последних этажей представляли собой страшное зрелище. Из окон вырывались языки пламени (вполне обычное явление на первый взгляд) сиреневого цвета. Одни демоны пленили других. В Котлах Грешников грешники перемещались с верноподданными совета адского пламени. Крики невинных некрещеных младенцев озарили восход того дня.» - так писали об этом газеты. Большая часть населения была мобилизована. Из грешников формировались заград отряды, штрафные батальоны…
Вскоре стычки прекратились, и было подписано мирное соглашение с первой волной возвращенцев. Они стали гражданами Великой Адской Республики (ВАР). Но через несколько циклов появились несогласные с политикой совета ВАР.
-Эй, ты, грязный грешник, пленивший меня, великого демона преисподней, дай открепительное удостоверение, я хочу выступить в оппозиции совету. И кончай строчить эту хрень, тошно уже читать. Будто метеорологическую сводку пишешь. Постно, скучно, без секса, наркотиков и убийств. А я хочу зрелищ! – Так товарищем Потаповым была создана первое банд формирование Объеденного Фронта Спасения и Истребления Выродков (сокращенно ОФСиИВ).
-Ребятки, ребятки, каждому вновь вступившему на счет будут записаны две рабыни из нижних каст! – голосил Дурак на полит.собраниях. Банд формирование быстро стало партией нового режима. Я принимал непосредственное участие, о чем сейчас сильно сожалею.
Иногда Дурак с товарищем Потаповым возвращались очень поздно, часто они приносили крылышки других демонов как трофей. А однажды Дурак приволок раненного Потапова. Тогда я усомнился в бессмертности собственной бессмертной души. Их взяли в кольцо сами хвостоголовые. Тогда впервые пошли слухи о предателе в рядах ОФСиИВ. Потапов в виду своего болезненного на тот момент состояния был отстранен от командования организацией. Пока я наслаждался жизнью на нижних кольцах, где проходил реабилитацию Потапов, на окраинах ада опять заголосили некрещеные младенцы.
Вторая волна возвращенцев. Их уже никак не назвали. Просто взяли и мобилизовали всех. Потапова хотели назначить командиром фронта сопротивления. Но меня загребли патрули и отправили в штрафной батальон…
-Скотина, из-за тебя, мерзкий ты червяк, я потерял шанс получить мировое господство и разгромить этих грязных выродков!
-ЫЫЫ- Дурак глупо засмеялся - а как по мне, так кормят и там и тут одинаково.
Тогда мы с Потаповым с сожалением посмотрели на этого бедного умалишенного. Я, помню, тогда сказал: «ничего, Дурачок, скоро нас кормить совсем перестанут», - а Потапов продолжил ругаться, но теперь уже сетуя на нас обоих. Потом Потапов обещал нас орально удовлетворить, если я вытащу его оттуда. Никто не желал идти в первых рядах.
Ну, вот с общей предысторией покончено. Пора переходить к основной части моего повествования. Наш взвод как раз форсировал огромный разлом. Были перекинуты канаты. 513 воздушный батальон ждал на другой стороне, но канатоходцев-самоубийц среди нас не было.
-Эй, парниша, принеси мне еще бутылочку с джином.
-Тумбочка сказал – неприкосновенный запас.
-Он что, думает, что мы полетим через этот разрез? Эй, Дурак, черт бы подрал нашего господина, я уже привык звать тебя дураком, а ты привык откликаться. Дурак, видишь ту скалу. Не кивай так часто и быстро. Собери ребят и придумайте как свалить ее вниз. Не раздробив. Если она упадет вниз – ты упадешь вслед за ней. Понял меня? Выполнять!
-Товарищ Потапов, а вас не смущает, что вы всего лишь рядовой, а отдаете приказы как заправской сержант? – ляпнул ненароком я, за что заслужил презрительный взгляд чертика, облаченного в мундир строго вида и с хлыстом на поясе. Этот хлыст ему выдали как надсмотрщику за особые заслуги. Хороший хлыст, из настоящей кожи девственниц.
-Товарищ Потапов, а что вы думаете по поводу пополнения в личном составе?
-Да какое это пополнение, так, тьфу, одна морока. Девственница в поясе верности, осемнадцати годков отроду. Меня коробит от одной мысли о том, что в наших рядах такая безбожная личность. Прости господи…
-Товарищ Потапов, извините, конечно, но причем здесь Господь Бог и в чем прегрешения этой молодой «товарища женщины»?
-Да как тебе сказать, хозяин, дело то в том, что утопить свою сестру двойняшку из-за жениха – пол беды. Это, не учитывая того, что та была беременна, а это уже тянет на двойное убийство. Но что касается ее пояса верности… так там настоящее зверство. Она же ЖИВОТНОЕ! Лечь в брачную ночь с женихом вместо сестры, при этом надев пояс верности с капканом! Впрочем, именно поэтому она и попала сюда так рано. Мужик не промах был. Не растерялся, насквозь ее проткнул, потом сжег дом…
В дальнейшие расспросы я не вдавался. Мне иногда снятся кошмары, в конце которых я с бородой и усами в одних окровавленных панталонах бегаю вокруг дома с факелом. А Потапов, хихикая, рассказывал всем, что я иногда кричу ночью что-то. Сначала надо мной смеялся весь взвод, но чем дальше мы продвигались вперед, тем больше людей видели плохие сны. А может, просто слух о девственнице расходился медленно, но верно.
На другой стороне разлома мы встретили 513 воздушную бригаду. Они приняли бой, и мы подошли вовремя. Потери были немногочисленны. Потапов сильно ругался на меня за то, что я не участвовал в сражении, а сидел за большим сталагмитом и записывал в свой дневник. Большой плюс всех сражений, в которых я тогда участвовал, был в том, что не использовалась артиллерия. Бесы по каким-то своим причинам на отрез отказались использовать порох. На это была даже какая-то статья в конституции новой республики. Но моральной этические взгляды Потапова позволяли нам использовать любые другие модели ведения боя… Впрочем, говорили, что вторая волна возвращенцев использует дальнобойный противотанковые винтовки, чертежи которых им продал физик-баллист из 20-го столетия. У нас же был свой военный секрет:
-А знаешь, дурак, был на Земле такой ученый, он с электричеством баловался.
-Эдисон что ли?
-Нет, не тот, Эдисон лампочку накаливания изобрел. А я о другом, он над молниями эксперименты ставил и все в том же ключе…
-Неужели вы знали, что Зевсом был физик, создавший генератор молний? Или ты о тех странных алхимиках, которые демонов призывали и «сделки с дьяволом» заключали?
-Нет, я о другом, ну да ладно. Просто подумал, что топливный аккумулятор у вас тут создать легче легкого, несколько пластин свинца в серную кислоту поместить,… а там уж что придумаем… да хоть и винтовку Гаусса.
-Что за винтовка? – включился в разговор до этого времени спящий, или притворявшийся спящим, товарищ Потапов,- Гаусс… это что-то без пороха, да?
-Ну да, там электромагнитные поля…
-Вот ты то нам и изготовишь свою винтовку. И тогда сможешь, сколько захочешь лежать в окопе и писать свои идиотские заметки.
Так начались тяжелые будни. Если бы я имел хотя бы учебник химии и физики под рукой, работа бы шла куда быстрее. Потапов договорился, чтобы наш взвод перевели на особое положение. Теперь мы с боем брали пещеры, занятые иной раз абишаи, а иной раз прочей живностью не особо приятной на вид, как впрочем, и на вкус. Брали, значит, пещеры, а потом работали шахтерами. Нужен был свинец, а сержанты и все вышестоящие чины были информированы, что свинец добывается из-под земли. Они даже думали, что мы когда-нибудь наткнемся на подземные озера с кислотой. Не могу выразить свою точку зрения по поводу сержантского состава, боюсь, что Потапов прочтет мои заметки.
Благо тут все иначе, не так, как я привык. Чтобы создать направленный взрыв, не всегда нужна взрывчатка. Иногда достаточно смышленого демона с доступом в хранилище магии. Но черт бы побрал этот бюрократический аппарат. Хороший получился каламбурчик, ведь главой аппарата был сам черт.
Я возненавидел Потапова, когда с киркой в руках каждое утро спускался в шахту, а он иногда приносил мне воды (но все чаще присылал Дурака или забывал об этом). Свое нежелание работать он мотивировал тем, что у него слишком маленькие руки, чтобы махать киркой. Впрочем, в шахтах погибла большая часть взвода. Этому все были несказанно рады, потому как пайка выдавали на взвод, а так как была только треть взвода, то каждый получал по два, а то и по три пайка. Жаль, дезертировать было некуда. Иначе бы уже давно сбежали.
Однажды мы приблизились к каньону, это был не бесконечный провал, а простой каньон. И сержант приказал спускаться. Тогда нас оставалось семеро. Я, сержант Попадало (он, конечно, был бесом и имя имел вычурное и трудно запоминающееся, поэтому мы звали его просто Попадало), девственница, имя которой никто так и не удосужился узнать, потому как боялись рассказов Потапова, Потапов, Дурак, и двое других грешников, одного звали Гомер, а другого Сергей Анатольевич. Фамилию свою Сергей Анатольевич так и не сказал, я думаю, у него паранойя. Хотя кто из нас тут не подвержен тлетворному влиянию страха за свою жизнь? Только Дурак, он просто не понимает, что это такое. Гомер был отличным греком, только ни черта не понимал, что мы ему говорили, и учить язык отчаянно отказывался. Только потом мы узнали, что попадя в ад, ему удалили язык, чтобы он не рассказывал никому о великой Одиссее и поисках Золотого Руна. Мне его искренне жаль. Хороший старикан, исполнительный, скажешь ему: «да ты скотина, Гомер!» - так он улыбнется, показывая все свои гнилые зубы, и ботинки чистить кинется. Вымуштровали его черти. Даже жалко за отечество…
А Сергей Анатольевич – та еще каналья. Его пить позовешь – он все выпьет и трезв как огурчик, а ты пьян как Буратино. А утром просыпаешься и чувствуешь себя поленом. Точно чекист этот Сергей. Или программист.
Спустились мы, значит, а там внизу песок, видно, речушка текла. Я, кстати, так и не узнал, почему в Аду такая чудовищная температура воздуха и ни единой речушки. При том, если на нижних кругах ада пить тебе хочется, то это называется наказанием за неправедную жизнь, то если тебе хочется пить в близи Края, то это действительно адская жажда.
Другая стена представляла собой большое обсидиановое формирование. Сержант приказал разбить лагерь. Мы нашли несколько небольших пещерок и улеглись спать. Жребий выпал так, что эту ночь мне пришлось коротать в одной пещере с девственницей. Она была в одной простой рубахе. Ее молодое и крепкое тело прямо таки не давало мне спать, но история, рассказанная Потаповым, не давала не только к ней притронуться, но и подойти ближе, чем на метр.
К вечеру мы с ней разговорились, оказалось, ее звали Марией, и не все, что рассказывают - правда. Хотя, лично я сторонник не рисковать. Мало ли что у нее там под рубашкой.
Ночью мне не спалось. Опять в голову лезли неприличные и страшные мысли по поводу Марии. Опять во сне виделась бывшая жена в поясе верности и с плетью, как у Потапова. Думаю, стоит написать ей еще раз, но не уверен, что письмо дойдет.
Я встал и решил пройтись. Чем ближе к Краю, тем темнее ночью, я заметил это уже давно. Но, странная вещь, здесь нет луны, но ночью все равно светло. Здесь нет солнца, но днем все равно светлее, чем ночью. Правда, на нижних кругах постоянный световой день. Пекло.
Не знаю, какой черт меня дернул подойти к этому обсидиановому вкраплению, но, подойдя, я увидел в нем свое отражение. Отражение в зеркале формируется путем отражения световых пучков, излучаемых отражаемым телом. В полутьме я смотрел на обсидиановое зеркало и видел окружающий мир в черных тонах, но не видел себя! Вместо меня – темнота. Я уж было, думал, это оптический обман. Подошел ближе, что-то шелохнулось в зеркале. Увидел блеск на уровне глаз. Черный силуэт. И темнота. Долго вглядывался, водил головой, махал руками. Действительно темный силуэт был моим отражением.
-Что же это такое…
Провел по поверхности пальцами. Прохладная. Как лед холодная и гладкая. Но отражение не коснулось зеркала. Или это мне только показалось. Темный силуэт может сделать что угодно перед собой, это будет на фоне его собственной темноты, и я ничего не увижу.
-Игра моего воображения, совсем нервы сдают.
-Думаешь? Может это мое воображение играет с тобой, а не твое, как ты думаешь?
-И кто же это сказал? Голос явно человеческий, Гомер не говорит, Сергей, не шути.
-Анатолий Сергеевич, вы же не шутили, нет? Все спят. Только ты и я. Ты – мое отражение. А я твое воображение.
-Диверсант? Тревога?!
-Не надо тревоги. Смотри на меня. Я могу доказать, что ты это я, а я – твое отражение. Похожи? Да, похожи. Придут другие – я притворюсь твоим отражением.
-Слушаю тебя внимательно, что тебе от меня нужно? И кто или что ты?
-Для начала я расскажу тебе историю, ты должен ее знать и хорошо помнить. Ты тогда был очень молод и глуп. Но ты был недоверчив и слушал все, что тебе говорят. Вы познакомились случайно, ей было плохо, ты тогда думал, что понимаешь людей. Может люди тогда другие были, или ты был посмышленее. Приехал к ней домой, болтали, пили чай. Ты за обе руки, уши и ноги вытаскивал ее из депрессии. По первому ее зову срывался с места и летел к ней на встречу. Друзья отошли на второй план. Все отошло на второй план. Но ты стеснялся, потому что был еще молод. Крепки были запреты. Запреты, наложенные еще в детстве. Наложенные твоими родителями. «Не трогай это, не трогай то!» «Делай это, думай так!»…
Отражение меняло голоса на голоса отца и матери. Каждое их слово было запретом, нарицанием…
-Но ведь и стоящие советы они давали!
-А кто спорит? Ты ведь сломал запреты и поцеловал ее. Она не давалась. Ты тогда не понимал, что она играет с тобой. Как кошка со своей мышкой. Только тут ловушка была расставлена ее инстинктами. Она ведь тоже была еще совсем молоденькой девочкой. Притвориться легкой добычей. Поупрямиться и поломаться, а потом вырвать твое сердце из груди и съесть.
Каждое слово тени сопровождалось бурной жестикуляцией, вот тень показывает очертания кошки с привлекательным женским телом, а вот руки складываются в капкан и выдирают клочок тени.
-И популярностью она тогда пользовалась. А какие дивные истории она рассказывала, помнишь? Но она выбрала тебя. Тебя одного. И ты любил ее, а она очень красноречиво молчала. А ты был дураком и не понимал, что ее молчание говорит само за себя. Говорит о взаимности. Но какая теперь разница, мой мальчик? Ты же помнишь, как она плакала у тебя на груди, когда ты сообщил ей, что утром следующего дня ты навсегда уезжаешь из города. Помнишь, как она сказала, чтобы ты ехал, что там твоя судьба. Как она сказала, что она всегда останется здесь, а ты никогда к ней не вернешься… А помнишь какие очаровательные письма ты ей писал? Вы целый месяц переписывались, и она почти каждый день отвечала на твои дурацкие письма. Было множество переездов, а потом не совсем корректный разговор с ее подругой, после гневного письма, написанного ей в не трезвом состоянии. Конечно, у нее появился ухажер! Ведь она же женщина, а женщины не умеют ждать и хранить себя для одного единственного мужчины. Твое сердечко было разбито… а может оно до сих пор находится у нее? Она ведь сказала тогда, что никогда тебя не простит, и ответила согласием другому. Ты видел ее в каждой. Но сам был с другими. Скольким женщинам ты причинил боль тогда?
-Да иди ты к черту! Не могу больше с тобой говорить. Они не заслуживали этого, просто так сложилось. Твою дивизию и ротмистра туда же, откуда ж ты такой взялся то? Иди туда, откуда пришел, изверг! Ненавижу тебя!
Я сделал отчаянный выпад штык-ножом в грудь своему отражению. Штык-нож вошел по самую рукоять.
-Из твоего сознания, из твоего сознания, ты все равно не уснешь…
Но я его уже не слушал, я быстрым шагом направился, куда глаза глядят. А глядели они по руслу высохшей реки. А он двигался за мной. Каждая тень была моим отражением в ночи. И они все что-то говорили… говорили… говорили.
Разбудил меня Дурак. Он был очень взволнован и, кажется, потерял дар речи. Я лежал метрах в ста пятидесяти от лагеря.
Отрывки из дневника, не отосланные низверженной в пекло голубиной почтой.
Сегодня меня познакомили с удивительным человеком, со своим отражением. Там, куда меня занесла судьба, стоит огромное зеркало из черного стекла. Во время светового дня оно больше походит на кусок обсидиана, но очень гладкий. Если бы я не знал, что идеально гладкая поверхность может существовать лишь в идеальном мире, а я попал в отнюдь не идеальный мир, быть может, даже менее идеальный, чем тот, в котором обитал ранее, то сказал бы, что это зеркало идеально.
Я вот о чем подумал, если при свете дня оно похоже на цельный пласт обсидиана, то с чего вдруг я называю его зеркалом? Если кто-то другой прочтет мои записи после всех этих событий, то, скорее всего, не поймет о чем идет речь. Надо начать по порядку. С самой дальней границы...
Думаю, лучше всего упомянуть, что мною были отправлены несколько писем. Письма я писал своей последней жене. Женщине, которая, в принципе, упекла меня сюда. Поэтому для полной ясности событий предлагаю человеку, читающему эту записку (или же себе самому, если когда-либо забуду о случившемся) найти в реестре верховного совета почтовой организации челноков третьего Ада (П.О.Ч.Т.А.) письма моей жене…
Все началось после событий описанных мною в этих письмах. Товарищ Потапов тогда вел непринужденную беседу о новом обществе и неореволюционизме, а мы с Дураком продавали опиум народу. Было забавно:
- Товарищи, взойдет она! Эээ…ме…ме…так, это надо исправить. На обломках нового режима напишут имена свергнутых правителей для того, чтобы каждый честный член нашего нового общества мог плюнуть, так сказать, в лицо старому режиму, товарищи!
Вещал Потапов. Он терпеть не мог, когда я называл его Потаповым… и обращение «товарищи» он тоже почему-то не уважал, но когда у него в голове появлялся замысел новых каверзных затей, то он непременно пользовался лексикой, подходящей к случаю. Сейчас был именно такой случай. Верховный совет вселенского зла дважды обвиняли в дискриминации по расовому, половому и общечеловеческому признаку. На что те только отмахивались. Все это было до тех пор, пока из экспедиции на край Ада не вернулись абишаи. Это такие демоны, слегка отличающиеся от остальных. Т.е. здесь все очень разные, но, на мой взгляд, они все на одно рыло. А вот коренное население ада (не считая натурализированных грешников и падших ангелов) считают, что абишаи – низшая каста и вообще не имеют право на существование. Наверное, именно поэтому несколько тысячелетий назад Верховным советом Адского пламени была предложена эта глобальная экспедиция на край ада. Как объясняет Дурак, совету просто надо было убрать куда-нибудь этих грязных уродцев, чтобы не возникла межкастовая и расовая вражда в нижних кругах ада. Предполагалось, что, достигнув края ада, эти существа несколько отличные от нормального коренного населения преисподней (нынешнее положения требует быть полит корректным) свалятся из ада в первозданный Хаос и будут аннигилированы. Но они вернулись. Хоть и не в полном составе. Многие из первооткрывателей новой теории строения ада действительно были аннигилированы, но по иным причинам.
Стоит определить концепцию новой теории строения ада. Дантовская воронка имеет место быть, и конус рая тоже может существовать, но до сих пор это понятие является несколько абстрактным. Я так и не смог понять, а где же там находится Земля, космос, другие планеты, и почему ученые черти отвергают идею множественности миров. Но где-то на границе Ада и Рая вполне может находиться Край. Нет, конечно, Чистилище, это само собой разумеющееся понятие, но Край остается краем. Так вот, когда пол тысячелетия назад первая и единственная экспедиция к Краю достигла его, то последние ряды, как их теперь принято называть «Хвостоголовые» повернули назад. Это был первая волна возвращенцев. Они до сих пор прибывают и прибывают.
Сначала они были встречены не слишком дружелюбно. Именно поэтому началась война каст. Первые стычки были зафиксированы возле Обелиска Душ, всемирно известного торгового центра. «Восемь последних этажей представляли собой страшное зрелище. Из окон вырывались языки пламени (вполне обычное явление на первый взгляд) сиреневого цвета. Одни демоны пленили других. В Котлах Грешников грешники перемещались с верноподданными совета адского пламени. Крики невинных некрещеных младенцев озарили восход того дня.» - так писали об этом газеты. Большая часть населения была мобилизована. Из грешников формировались заград отряды, штрафные батальоны…
Вскоре стычки прекратились, и было подписано мирное соглашение с первой волной возвращенцев. Они стали гражданами Великой Адской Республики (ВАР). Но через несколько циклов появились несогласные с политикой совета ВАР.
-Эй, ты, грязный грешник, пленивший меня, великого демона преисподней, дай открепительное удостоверение, я хочу выступить в оппозиции совету. И кончай строчить эту хрень, тошно уже читать. Будто метеорологическую сводку пишешь. Постно, скучно, без секса, наркотиков и убийств. А я хочу зрелищ! – Так товарищем Потаповым была создана первое банд формирование Объеденного Фронта Спасения и Истребления Выродков (сокращенно ОФСиИВ).
-Ребятки, ребятки, каждому вновь вступившему на счет будут записаны две рабыни из нижних каст! – голосил Дурак на полит.собраниях. Банд формирование быстро стало партией нового режима. Я принимал непосредственное участие, о чем сейчас сильно сожалею.
Иногда Дурак с товарищем Потаповым возвращались очень поздно, часто они приносили крылышки других демонов как трофей. А однажды Дурак приволок раненного Потапова. Тогда я усомнился в бессмертности собственной бессмертной души. Их взяли в кольцо сами хвостоголовые. Тогда впервые пошли слухи о предателе в рядах ОФСиИВ. Потапов в виду своего болезненного на тот момент состояния был отстранен от командования организацией. Пока я наслаждался жизнью на нижних кольцах, где проходил реабилитацию Потапов, на окраинах ада опять заголосили некрещеные младенцы.
Вторая волна возвращенцев. Их уже никак не назвали. Просто взяли и мобилизовали всех. Потапова хотели назначить командиром фронта сопротивления. Но меня загребли патрули и отправили в штрафной батальон…
-Скотина, из-за тебя, мерзкий ты червяк, я потерял шанс получить мировое господство и разгромить этих грязных выродков!
-ЫЫЫ- Дурак глупо засмеялся - а как по мне, так кормят и там и тут одинаково.
Тогда мы с Потаповым с сожалением посмотрели на этого бедного умалишенного. Я, помню, тогда сказал: «ничего, Дурачок, скоро нас кормить совсем перестанут», - а Потапов продолжил ругаться, но теперь уже сетуя на нас обоих. Потом Потапов обещал нас орально удовлетворить, если я вытащу его оттуда. Никто не желал идти в первых рядах.
Ну, вот с общей предысторией покончено. Пора переходить к основной части моего повествования. Наш взвод как раз форсировал огромный разлом. Были перекинуты канаты. 513 воздушный батальон ждал на другой стороне, но канатоходцев-самоубийц среди нас не было.
-Эй, парниша, принеси мне еще бутылочку с джином.
-Тумбочка сказал – неприкосновенный запас.
-Он что, думает, что мы полетим через этот разрез? Эй, Дурак, черт бы подрал нашего господина, я уже привык звать тебя дураком, а ты привык откликаться. Дурак, видишь ту скалу. Не кивай так часто и быстро. Собери ребят и придумайте как свалить ее вниз. Не раздробив. Если она упадет вниз – ты упадешь вслед за ней. Понял меня? Выполнять!
-Товарищ Потапов, а вас не смущает, что вы всего лишь рядовой, а отдаете приказы как заправской сержант? – ляпнул ненароком я, за что заслужил презрительный взгляд чертика, облаченного в мундир строго вида и с хлыстом на поясе. Этот хлыст ему выдали как надсмотрщику за особые заслуги. Хороший хлыст, из настоящей кожи девственниц.
-Товарищ Потапов, а что вы думаете по поводу пополнения в личном составе?
-Да какое это пополнение, так, тьфу, одна морока. Девственница в поясе верности, осемнадцати годков отроду. Меня коробит от одной мысли о том, что в наших рядах такая безбожная личность. Прости господи…
-Товарищ Потапов, извините, конечно, но причем здесь Господь Бог и в чем прегрешения этой молодой «товарища женщины»?
-Да как тебе сказать, хозяин, дело то в том, что утопить свою сестру двойняшку из-за жениха – пол беды. Это, не учитывая того, что та была беременна, а это уже тянет на двойное убийство. Но что касается ее пояса верности… так там настоящее зверство. Она же ЖИВОТНОЕ! Лечь в брачную ночь с женихом вместо сестры, при этом надев пояс верности с капканом! Впрочем, именно поэтому она и попала сюда так рано. Мужик не промах был. Не растерялся, насквозь ее проткнул, потом сжег дом…
В дальнейшие расспросы я не вдавался. Мне иногда снятся кошмары, в конце которых я с бородой и усами в одних окровавленных панталонах бегаю вокруг дома с факелом. А Потапов, хихикая, рассказывал всем, что я иногда кричу ночью что-то. Сначала надо мной смеялся весь взвод, но чем дальше мы продвигались вперед, тем больше людей видели плохие сны. А может, просто слух о девственнице расходился медленно, но верно.
На другой стороне разлома мы встретили 513 воздушную бригаду. Они приняли бой, и мы подошли вовремя. Потери были немногочисленны. Потапов сильно ругался на меня за то, что я не участвовал в сражении, а сидел за большим сталагмитом и записывал в свой дневник. Большой плюс всех сражений, в которых я тогда участвовал, был в том, что не использовалась артиллерия. Бесы по каким-то своим причинам на отрез отказались использовать порох. На это была даже какая-то статья в конституции новой республики. Но моральной этические взгляды Потапова позволяли нам использовать любые другие модели ведения боя… Впрочем, говорили, что вторая волна возвращенцев использует дальнобойный противотанковые винтовки, чертежи которых им продал физик-баллист из 20-го столетия. У нас же был свой военный секрет:
-А знаешь, дурак, был на Земле такой ученый, он с электричеством баловался.
-Эдисон что ли?
-Нет, не тот, Эдисон лампочку накаливания изобрел. А я о другом, он над молниями эксперименты ставил и все в том же ключе…
-Неужели вы знали, что Зевсом был физик, создавший генератор молний? Или ты о тех странных алхимиках, которые демонов призывали и «сделки с дьяволом» заключали?
-Нет, я о другом, ну да ладно. Просто подумал, что топливный аккумулятор у вас тут создать легче легкого, несколько пластин свинца в серную кислоту поместить,… а там уж что придумаем… да хоть и винтовку Гаусса.
-Что за винтовка? – включился в разговор до этого времени спящий, или притворявшийся спящим, товарищ Потапов,- Гаусс… это что-то без пороха, да?
-Ну да, там электромагнитные поля…
-Вот ты то нам и изготовишь свою винтовку. И тогда сможешь, сколько захочешь лежать в окопе и писать свои идиотские заметки.
Так начались тяжелые будни. Если бы я имел хотя бы учебник химии и физики под рукой, работа бы шла куда быстрее. Потапов договорился, чтобы наш взвод перевели на особое положение. Теперь мы с боем брали пещеры, занятые иной раз абишаи, а иной раз прочей живностью не особо приятной на вид, как впрочем, и на вкус. Брали, значит, пещеры, а потом работали шахтерами. Нужен был свинец, а сержанты и все вышестоящие чины были информированы, что свинец добывается из-под земли. Они даже думали, что мы когда-нибудь наткнемся на подземные озера с кислотой. Не могу выразить свою точку зрения по поводу сержантского состава, боюсь, что Потапов прочтет мои заметки.
Благо тут все иначе, не так, как я привык. Чтобы создать направленный взрыв, не всегда нужна взрывчатка. Иногда достаточно смышленого демона с доступом в хранилище магии. Но черт бы побрал этот бюрократический аппарат. Хороший получился каламбурчик, ведь главой аппарата был сам черт.
Я возненавидел Потапова, когда с киркой в руках каждое утро спускался в шахту, а он иногда приносил мне воды (но все чаще присылал Дурака или забывал об этом). Свое нежелание работать он мотивировал тем, что у него слишком маленькие руки, чтобы махать киркой. Впрочем, в шахтах погибла большая часть взвода. Этому все были несказанно рады, потому как пайка выдавали на взвод, а так как была только треть взвода, то каждый получал по два, а то и по три пайка. Жаль, дезертировать было некуда. Иначе бы уже давно сбежали.
Однажды мы приблизились к каньону, это был не бесконечный провал, а простой каньон. И сержант приказал спускаться. Тогда нас оставалось семеро. Я, сержант Попадало (он, конечно, был бесом и имя имел вычурное и трудно запоминающееся, поэтому мы звали его просто Попадало), девственница, имя которой никто так и не удосужился узнать, потому как боялись рассказов Потапова, Потапов, Дурак, и двое других грешников, одного звали Гомер, а другого Сергей Анатольевич. Фамилию свою Сергей Анатольевич так и не сказал, я думаю, у него паранойя. Хотя кто из нас тут не подвержен тлетворному влиянию страха за свою жизнь? Только Дурак, он просто не понимает, что это такое. Гомер был отличным греком, только ни черта не понимал, что мы ему говорили, и учить язык отчаянно отказывался. Только потом мы узнали, что попадя в ад, ему удалили язык, чтобы он не рассказывал никому о великой Одиссее и поисках Золотого Руна. Мне его искренне жаль. Хороший старикан, исполнительный, скажешь ему: «да ты скотина, Гомер!» - так он улыбнется, показывая все свои гнилые зубы, и ботинки чистить кинется. Вымуштровали его черти. Даже жалко за отечество…
А Сергей Анатольевич – та еще каналья. Его пить позовешь – он все выпьет и трезв как огурчик, а ты пьян как Буратино. А утром просыпаешься и чувствуешь себя поленом. Точно чекист этот Сергей. Или программист.
Спустились мы, значит, а там внизу песок, видно, речушка текла. Я, кстати, так и не узнал, почему в Аду такая чудовищная температура воздуха и ни единой речушки. При том, если на нижних кругах ада пить тебе хочется, то это называется наказанием за неправедную жизнь, то если тебе хочется пить в близи Края, то это действительно адская жажда.
Другая стена представляла собой большое обсидиановое формирование. Сержант приказал разбить лагерь. Мы нашли несколько небольших пещерок и улеглись спать. Жребий выпал так, что эту ночь мне пришлось коротать в одной пещере с девственницей. Она была в одной простой рубахе. Ее молодое и крепкое тело прямо таки не давало мне спать, но история, рассказанная Потаповым, не давала не только к ней притронуться, но и подойти ближе, чем на метр.
К вечеру мы с ней разговорились, оказалось, ее звали Марией, и не все, что рассказывают - правда. Хотя, лично я сторонник не рисковать. Мало ли что у нее там под рубашкой.
Ночью мне не спалось. Опять в голову лезли неприличные и страшные мысли по поводу Марии. Опять во сне виделась бывшая жена в поясе верности и с плетью, как у Потапова. Думаю, стоит написать ей еще раз, но не уверен, что письмо дойдет.
Я встал и решил пройтись. Чем ближе к Краю, тем темнее ночью, я заметил это уже давно. Но, странная вещь, здесь нет луны, но ночью все равно светло. Здесь нет солнца, но днем все равно светлее, чем ночью. Правда, на нижних кругах постоянный световой день. Пекло.
Не знаю, какой черт меня дернул подойти к этому обсидиановому вкраплению, но, подойдя, я увидел в нем свое отражение. Отражение в зеркале формируется путем отражения световых пучков, излучаемых отражаемым телом. В полутьме я смотрел на обсидиановое зеркало и видел окружающий мир в черных тонах, но не видел себя! Вместо меня – темнота. Я уж было, думал, это оптический обман. Подошел ближе, что-то шелохнулось в зеркале. Увидел блеск на уровне глаз. Черный силуэт. И темнота. Долго вглядывался, водил головой, махал руками. Действительно темный силуэт был моим отражением.
-Что же это такое…
Провел по поверхности пальцами. Прохладная. Как лед холодная и гладкая. Но отражение не коснулось зеркала. Или это мне только показалось. Темный силуэт может сделать что угодно перед собой, это будет на фоне его собственной темноты, и я ничего не увижу.
-Игра моего воображения, совсем нервы сдают.
-Думаешь? Может это мое воображение играет с тобой, а не твое, как ты думаешь?
-И кто же это сказал? Голос явно человеческий, Гомер не говорит, Сергей, не шути.
-Анатолий Сергеевич, вы же не шутили, нет? Все спят. Только ты и я. Ты – мое отражение. А я твое воображение.
-Диверсант? Тревога?!
-Не надо тревоги. Смотри на меня. Я могу доказать, что ты это я, а я – твое отражение. Похожи? Да, похожи. Придут другие – я притворюсь твоим отражением.
-Слушаю тебя внимательно, что тебе от меня нужно? И кто или что ты?
-Для начала я расскажу тебе историю, ты должен ее знать и хорошо помнить. Ты тогда был очень молод и глуп. Но ты был недоверчив и слушал все, что тебе говорят. Вы познакомились случайно, ей было плохо, ты тогда думал, что понимаешь людей. Может люди тогда другие были, или ты был посмышленее. Приехал к ней домой, болтали, пили чай. Ты за обе руки, уши и ноги вытаскивал ее из депрессии. По первому ее зову срывался с места и летел к ней на встречу. Друзья отошли на второй план. Все отошло на второй план. Но ты стеснялся, потому что был еще молод. Крепки были запреты. Запреты, наложенные еще в детстве. Наложенные твоими родителями. «Не трогай это, не трогай то!» «Делай это, думай так!»…
Отражение меняло голоса на голоса отца и матери. Каждое их слово было запретом, нарицанием…
-Но ведь и стоящие советы они давали!
-А кто спорит? Ты ведь сломал запреты и поцеловал ее. Она не давалась. Ты тогда не понимал, что она играет с тобой. Как кошка со своей мышкой. Только тут ловушка была расставлена ее инстинктами. Она ведь тоже была еще совсем молоденькой девочкой. Притвориться легкой добычей. Поупрямиться и поломаться, а потом вырвать твое сердце из груди и съесть.
Каждое слово тени сопровождалось бурной жестикуляцией, вот тень показывает очертания кошки с привлекательным женским телом, а вот руки складываются в капкан и выдирают клочок тени.
-И популярностью она тогда пользовалась. А какие дивные истории она рассказывала, помнишь? Но она выбрала тебя. Тебя одного. И ты любил ее, а она очень красноречиво молчала. А ты был дураком и не понимал, что ее молчание говорит само за себя. Говорит о взаимности. Но какая теперь разница, мой мальчик? Ты же помнишь, как она плакала у тебя на груди, когда ты сообщил ей, что утром следующего дня ты навсегда уезжаешь из города. Помнишь, как она сказала, чтобы ты ехал, что там твоя судьба. Как она сказала, что она всегда останется здесь, а ты никогда к ней не вернешься… А помнишь какие очаровательные письма ты ей писал? Вы целый месяц переписывались, и она почти каждый день отвечала на твои дурацкие письма. Было множество переездов, а потом не совсем корректный разговор с ее подругой, после гневного письма, написанного ей в не трезвом состоянии. Конечно, у нее появился ухажер! Ведь она же женщина, а женщины не умеют ждать и хранить себя для одного единственного мужчины. Твое сердечко было разбито… а может оно до сих пор находится у нее? Она ведь сказала тогда, что никогда тебя не простит, и ответила согласием другому. Ты видел ее в каждой. Но сам был с другими. Скольким женщинам ты причинил боль тогда?
-Да иди ты к черту! Не могу больше с тобой говорить. Они не заслуживали этого, просто так сложилось. Твою дивизию и ротмистра туда же, откуда ж ты такой взялся то? Иди туда, откуда пришел, изверг! Ненавижу тебя!
Я сделал отчаянный выпад штык-ножом в грудь своему отражению. Штык-нож вошел по самую рукоять.
-Из твоего сознания, из твоего сознания, ты все равно не уснешь…
Но я его уже не слушал, я быстрым шагом направился, куда глаза глядят. А глядели они по руслу высохшей реки. А он двигался за мной. Каждая тень была моим отражением в ночи. И они все что-то говорили… говорили… говорили.
Разбудил меня Дурак. Он был очень взволнован и, кажется, потерял дар речи. Я лежал метрах в ста пятидесяти от лагеря.
суббота, 22 января 2011
Белые стены залитые светом,
Кельтские руны сверкают на них.
Каждое слово являлось ответом
На незаконченный стих.
"Леди заката была интриганкой,
Нравились пиршества ей при луне.
Жизнь изменила, леди стала беглянкой
и потеряла главу на заре.
Леди заката смеяться любила,
Шутки изящные нравились ей.
Злая молва ее окропила,
Стража однажды явилась за ней.
Резвых коней находила беглянка-
Мир не без добрых людей.
Ночью ей путь преградила полянка,
Где та вошла в круг теней.
Леди заката вернулась обратно
В графство где умер покой.
Всем в этом графстве было занятно,
Кто же заплатит главой?
Леди заката была так беспечна,
Счастье затмило ей взор.
Жизнь ее стала так быстротечна.
Шею рассек ей кровавый узор."
Леди заката стоит на помосте,
Вот я нанес завершающий штрих...
Что-то округлое катится к Гостье,
Ужас в толпе до сих пор не утих.
Бережно душу она провожает
С этого берега жизни на тот.
Там ее тень одна ожидает,
И безграничных фантазий полет.
Кельтские руны сверкают на них.
Каждое слово являлось ответом
На незаконченный стих.
"Леди заката была интриганкой,
Нравились пиршества ей при луне.
Жизнь изменила, леди стала беглянкой
и потеряла главу на заре.
Леди заката смеяться любила,
Шутки изящные нравились ей.
Злая молва ее окропила,
Стража однажды явилась за ней.
Резвых коней находила беглянка-
Мир не без добрых людей.
Ночью ей путь преградила полянка,
Где та вошла в круг теней.
Леди заката вернулась обратно
В графство где умер покой.
Всем в этом графстве было занятно,
Кто же заплатит главой?
Леди заката была так беспечна,
Счастье затмило ей взор.
Жизнь ее стала так быстротечна.
Шею рассек ей кровавый узор."
Леди заката стоит на помосте,
Вот я нанес завершающий штрих...
Что-то округлое катится к Гостье,
Ужас в толпе до сих пор не утих.
Бережно душу она провожает
С этого берега жизни на тот.
Там ее тень одна ожидает,
И безграничных фантазий полет.
вторник, 19 октября 2010
Он шел и думал:
"Леди (Госпожа) Ложь сидела на своем величественном троне Истины. Левой ногой она попирала белого тигра справедливости, который прижав уши, облизывал лапу и умывался. У ее правого плеча стоял слепой рыцарь правосудия, а по левую руку от нее нес свою вахту суровый Закон, который был глух к любым мольбам.
-Он уже в наших владениях? - Вопрос бесстрастного рыцаря правосудия заставил посланника побледнеть.
-Да, господин, его заметили на западных рубежах... - лоб юноши покрывала испарина, он выглядел уставшим и взволнованным.
-Закон гласит, что любой, пересекший границу должен предстать перед Госпожой.
-Закон неумолим и настигнет всех. - Посланник ответил положенным по этикетом приветствием, которым встречались любые слова Закона или любого, кто нес его слова на своих устах.
Закон удовлетворенно кивнул. При слове "настигнет" тигр справедливости оторвался от своего занятия и навострил уши. Госпожа Ложь грациозно сменила позу. Теперь она облокотилась на подлокотник своего трона. Изящно поддерживая свой точеный подбородок она смотрела своим проницательным взглядом на молодого пажа, который принес вести об интересующем ее человеке. Свободной рукой она поглаживала противоположный подлокотник кресла.
-Значит, Игра началась и новый Игрок вошел в круг. Я проткну своим мечем любого, кто решится приблизиться к твоему трону, Госпожа. - Заверил Леди Ложь ее верный слепой рыцарь.
-Ты свободен, мальчик, можешь идти, тебя больше здесь ничто не держит.
Юноша упал в глубоком поклоне и пятясь почти что выбежал из залы. В дверях он столкнулся с двумя отважными рыцарями и бесстрашной воительницей: Властью, Честью и Добродетелью. Честь обругал мальца, а Власть ускорил его сильным пинком. Одна Добродетель ничего не сказала и не сделала, лишь покачала головой. Рыцари ждали аудиенции Госпожи. И их незамедлительно приняли.
-Во имя Закона! - отсалютовали рыцари Власть и Честь.
-Именем его. - Отозвался безупречный и безукоризненный Закон. - ...
"
"Леди (Госпожа) Ложь сидела на своем величественном троне Истины. Левой ногой она попирала белого тигра справедливости, который прижав уши, облизывал лапу и умывался. У ее правого плеча стоял слепой рыцарь правосудия, а по левую руку от нее нес свою вахту суровый Закон, который был глух к любым мольбам.
-Он уже в наших владениях? - Вопрос бесстрастного рыцаря правосудия заставил посланника побледнеть.
-Да, господин, его заметили на западных рубежах... - лоб юноши покрывала испарина, он выглядел уставшим и взволнованным.
-Закон гласит, что любой, пересекший границу должен предстать перед Госпожой.
-Закон неумолим и настигнет всех. - Посланник ответил положенным по этикетом приветствием, которым встречались любые слова Закона или любого, кто нес его слова на своих устах.
Закон удовлетворенно кивнул. При слове "настигнет" тигр справедливости оторвался от своего занятия и навострил уши. Госпожа Ложь грациозно сменила позу. Теперь она облокотилась на подлокотник своего трона. Изящно поддерживая свой точеный подбородок она смотрела своим проницательным взглядом на молодого пажа, который принес вести об интересующем ее человеке. Свободной рукой она поглаживала противоположный подлокотник кресла.
-Значит, Игра началась и новый Игрок вошел в круг. Я проткну своим мечем любого, кто решится приблизиться к твоему трону, Госпожа. - Заверил Леди Ложь ее верный слепой рыцарь.
-Ты свободен, мальчик, можешь идти, тебя больше здесь ничто не держит.
Юноша упал в глубоком поклоне и пятясь почти что выбежал из залы. В дверях он столкнулся с двумя отважными рыцарями и бесстрашной воительницей: Властью, Честью и Добродетелью. Честь обругал мальца, а Власть ускорил его сильным пинком. Одна Добродетель ничего не сказала и не сделала, лишь покачала головой. Рыцари ждали аудиенции Госпожи. И их незамедлительно приняли.
-Во имя Закона! - отсалютовали рыцари Власть и Честь.
-Именем его. - Отозвался безупречный и безукоризненный Закон. - ...
"
понедельник, 30 августа 2010
-Дедушка, расскажи сказку на ночь?
-Тебе про бычка, соломенного бочка, или о пыльной были?
-Нет, деда, расскажи историю такую, чтобы сражения обязательно были, герои разные.
-Так уж и быть, расскажу тебе что-нибудь из истории севера. Но учти, всю правду как есть получишь, без вымысла. Ты ведь никогда не слышала о войнах Вороньего гнезда?
-Неа-а-а. – Протянула девочка, сладко зевая и укутываясь в одеяло так, чтобы только уши торчали, - Расскажи, я буду слушать. Пра-а-авда.
-Воронье гнездо - это небольшое поселение разбойников. – Начал неторопливым убаюкивающим голосом дед.
Вороны - так звали братьев, впервые осевших в старом дольмене. Дольмен тот был частично разграблен, но имел крепкие стены, укрывающие от неприветливых северных ветров и целый подземный ярус пещер. Как только поселились там братья, так сразу близлежащие дороги стали небезопасными. Молва ходила, что вороны не на простые безделушки клюют, но собирают самое ценное у себя в гнезде. С тех пор и закрепилось за дольменом тем имя «Воронье Гнездо».
Отчаянные головорезы, которым нечего было терять искали путь через леса и горы к этому новому пристанищу романтиков с большой дороги. Со временем банда воронов росла.
Но расположение гнезда всегда хранилось в строжайшем секрете. Ни патрульный, ни путник не могли найти этого убежища. Но, не смотря на такую таинственность, находились и те, кто сам случайно выбредал к гнезду. Так порешили братья: «Любой, кто сам найдет дорогу к гнезду, да по собственной воле без оружия придет к ним, будет принят гостем, но вернуться к своей прошлой жизни не сможет». Так и множились птенцы в гнезде от беглых рабов и сбежавших от своих родителей детей, да воров и разбойников, выгнанных за стены и не принимаемых ни в одном городе мира.
Каждый птенец с детских лет держал оружие в руках. Да что там, детей там было едва ли не больше чем взрослых. Только назвать их детьми язык не поворачивался. Кто отчима взбесившегося зарезал, а кто с шахт бежал.
Воронье гнездо было самым страшным местом для простых обывателей. О нем шептались не только торговцы, но каждый, кому посчастливилось держать путь через те края. Но разбойники из гнезда не ограничивали себя только лесом. Не редко они выходили и на большой тракт.
Но я не об их быте рассказ завел, а о войнах вороньих.
Всего их было три.
Первую и войной то не назовешь. Разборки междоусобные. Разбойники со всех прилегающих лесов собрались вместе, чтобы отомстить своим удачливым соседям, братьев воронов убить, а в гнезде самим поселиться. В мгновение ока нашлись люди, готовые выдать подходы. Лесные разбойники встали лагерем поодаль от ущелья, в котором укрывалось уютное гнездышко. Они были уверены, что в гнезде никто ничего не подозревает, и они нападут неожиданно. Но братья-вороны оказались неведомым образом предупреждены о готовящемся нападении. Восемьдесят головорезов, одетых в красные гвардейские мундиры с черными куртками из перьев поверх во главе с самими Воронами ворвались в военный лагерь ночью. Разбойники убивали разбойников, резали лошадей, сжигали палатки. Трапперы Воронов соорудили хитроумные ловушки вокруг лагеря, так, чтобы никто не смог бежать или отступить.
Когда туман начал застилать ристалище на рассвете, черные птицы, кружившиеся над поляной, стали выклевывать глаза мертвым и добивать тяжело раненных.
В живых остался лишь один разбойник из гнезда. Двое путешественников-искателей приключений нашли его по стонам, он лежал придавленный к земле телами. Позднее он рассказывал, что когда огромный Ворон сел перед ним, готовый выклевать ему глаза, ему явилась истина. Прозрение будущего. Ворон выклевал ему глаза и тот больше не увидел белого света. Говорили, что так большие черные птицы наказывали за ошибки и грехи своих подопечных.
Тогда ему не было и семнадцати. Прошло пол года, и слепой мальчик с покрытым шрамами лицом ступил на порог полу-опустевшего Вороньего Гнезда. Все, умевшие держать оружие погибли памятной ночью, а женщины ушли. Лишь несколько стариков да те, которым совсем не было куда идти, остались.
Тогда у Вороньего гнезда появился лидер. Он создал из старого дольмена настоящую воровскую крепость. Долгое время в гнезде было практически безлюдно. Со временем в него опять стал стали стекаться все обездоленные законом и правительством. Но с тех пор не было среди них, ни убийц, ни насильников. А предателям, забредавшим на огонек воровской крепости, впредь была одна дорога - становиться украшениями вековых сосен вдоль главного тракта. Даже одно предположение о том, где может находиться воронье гнездо, приводило к полной тишине в некоторых тавернах. Позже, особо настырным доходчиво объясняли, при каких условиях они смогут увидеть Черного Ворона. Так стали звать предводителя Гнезда. Вороны воспрянули, это время стало расцветом воровского ремесла на севере.
Вторая война Воронов грянула почти через семьдесят лет.
После первой войны в округе стало заметно тише. Лесные разбойники повывелись, а прочих проходимцев поубавилось. Вороны брали свою дань только с зажиточных купцов, которые были не чисты на руку. Со всех придорожных таверн стекалась информация о положении в стране и на дорогах прямиком к Черному Ворону. Простой люд говорил порой, что если уж Король и правит страной, то людей от честолюбцев и коррупционеров могут защитить только Вороны. Никто и не заикался о благородстве разбойников из Гнезда, но каждый знал цену проезда по главному тракту и знал, что если уж она будет уплачена, то никто в пути не потревожит. Сами же Вороны, стали настоящим братством разбойников. Братством, не заключающим договоров с гильдиями воров или городскими властями.
Но благодатные времена не могут продолжаться вечно. В стране стало не спокойно. Престол опустел, и в государство из-за границы начали просачиваться маги разных орденов. Они воспользовались удобным моментом, и пришли к власти.
-Деда, я пить хочу.
Старый седовласый дед встал, опираясь на резную трость с рукоятью в форме сидящей совы, встал со своего места и, прихрамывая, вышел из комнаты. Девочка прислушалась, хитро улыбнулась и села на кровати. Она достала из-под подушки кисет, в котором раньше хранили табак, развязала его и высыпала на клетчатое лоскутное одеяло свои драгоценности. Это были маленькие разноцветные кусочки стекла. Некоторые были не ровно отбиты, другие отшлифованы морем. Она, попеременно щуря то левый, то правый глаз, вглядывалась через эти стеклышки то на свет, то в темные углы.
-Вот так выглядел рассвет на залитом туманом поле… а вон в том углу притаился большущий черный ворон. Кыш!
В коридоре стало слышно шоркающие старые тапочки деда. Девочка быстро собрала свои богатства, спрятала их обратно в маленький мешочек, и убрала под подушку.
-Ну-ка, давай засыпай. – ласково потребовал дед, когда его внучка напилась, и устроилась слушать продолжение.
-Расскажи еще немного, я правда усну.
-Обещаешь, что закроешь глаза и будешь спать?
-Честно-честно! Обещаю!
-Ну ладно, слушай дальше. – Сжалился дед.
Поговаривают, что короля забрали Шадевари – воины тени. Зачем и почему никому неизвестно, но небылиц много ходило, что они увели его в свою обитель безвременья, где он ожидает страшного суда.
-Шадева-а-ари, - сонно проговорила маленькая девочка.
- А наследному принцу не повезло. – Продолжил рассказчик. - На охоте его, наверное, по ошибке вместо коровы схватил красный дракон одного заносчивого мага. Дракона звали Арк и он как и любой порядочный летающий ящер не задумываясь съел незадачливого принца. Колдуна, естественно, в тот же миг заковали и бросили в темницу, впрочем, надолго он там не остался. Когда на престол взошел младший из двух братьев-принцев, магам не составило большего труда сделать его своей послушной марионеткой. Тогда наступили тяжелые времена для всех.
Маги стали поднимать налоги так, что бедные жители не могли больше платить. Все больше крестьян теряли свои земли и должны были работать на королевских полях. Драконы бороздили небесные просторы, срываясь как огненные кометы на мятежные деревни, и сжигали их дотла. Аристократы, не желавшие признать власть магов, исчезали без следа. Единственной непокорной твердыней стала разбойничья крепость Воронье гнездо.
Никто не любил магов. А маги ненавидели всех. Голодный неурожайный год заставил всех затянуть пояса, в южных провинциях разбушевалась чума. Разбойники Вороньего Гнезда лютовали на дорогах. Особенно жестоко они расправлялись с попадающими в их руки магами. За голову каждого разбойника в куртке из жестких вороньих перьев была назначена хорошая награда. Но даже если и удавалось выследить одного или нескольких из них, то в открытом бою те бесстрашно вступали в схватку даже с превосходившими их врагами. Но жители деревень, ни пленные разбойники не говорили, как найти Воронье Гнездо.
Зимой двумя годами позднее королевские ясновидцы нашли ущелье, в котором прятались разбойники. Гвардия короля под предводительством четырех магов с двумя драконами в подчинении свернула с главного тракта и направилась к крепости Воронов.
-А драконы они большие, а дед?
-Есть маленькие дракончики, не больше твоего котенка Живчика, но те драконы были просто огромными.
-Больше нашего кухонного стола?
-Много больше нашего кухонного стола.
-И даже больше всего нашего дома?
-И даже больше дома.
-И больше мельницы дяди Кицума?
-Думаю, с две мельницы, не больше.
-Какие большииииее…- девочка опять сладко зевнула, не открывая глаз и перевернулась на другой бок. – А что потом случилось?
-Над ущельем начали слетаться птицы. Драконы не могли атаковать крепость. Узкое каменное ущелье не позволяло развернуть их огромные крылья. Один из драконов спикировал на крышу разбойничьей крепости, но она выстояла. Взлететь он не смог, его наездника стали клевать птицы, А когда он разогнал их стаю волшебным огнем, баллиста разбойников уже была нацелена в грудь огромного дракона. Второй дракон так и остался кружиться над ущельем. Птицы больно клевали его меньше всего защищенный хвост, а он отплевывался огненными струями. Иногда струи огня летели в сторону гвардейцев.
Разбойники оборонялись целый день. К закату последняя уцелевшая баллиста разорвала крыло парящему дракону и тот, свернувшись клубком шипов, упал, руша стройные ряды подкрепления гвардейцев. Штурм захлебнулся.
А Черный Ворон – седовласый разбойник с черной повязкой на глазах, - чуть солнце коснулось земли, уединился в центральной зале, что раньше была дольменом. Он призывал силы теней себе на помощь. С каждым лучиком солнца, покидающим долину и ущелье, тени поднимались все выше. Они уже начали захлестывать ущелья, когда на горизонте со стороны заходящего солнца показались росчерки драконьих крыльев. В своих цепких лапах драконы везли осадные орудия, а на спинах самых больших из них помещалось до десяти воинов.
Ожесточенная битва за ущелье вспыхнула с новой силой. Защитники были обречены. Отступление продолжалось. Выжившие укрылись в главной зале. Взошла одинокая луна, когда из темных углов зала вышли воины-шадевари, будто сотканные из самой тьмы.
Армия королевства вошла в главный зал еще до захода луны. Верховных чародеев ждала томящая своею тишиной пустота. Маленькие пещерки-жилища были пусты. С поля брани куда-то исчезли все мертвые разбойники.
Крепость была пуста к рассвету. Крепость была покинута всеми. Люди не сведущие в магии бежали в паническом ужасе при первой же возможности, а сами колдуны не нашли никаких причин оставаться в пустой крепости.
-На сегодня хвати, я устал. Ты спишь? Вот и умница…
Дед, поглаживающий свою трость с рукоятью в форме совы, поднялся с кресла, задул ночник и растворился в тени дверного проема.
-Сладкого сна, моя девочка.
-Тебе про бычка, соломенного бочка, или о пыльной были?
-Нет, деда, расскажи историю такую, чтобы сражения обязательно были, герои разные.
-Так уж и быть, расскажу тебе что-нибудь из истории севера. Но учти, всю правду как есть получишь, без вымысла. Ты ведь никогда не слышала о войнах Вороньего гнезда?
-Неа-а-а. – Протянула девочка, сладко зевая и укутываясь в одеяло так, чтобы только уши торчали, - Расскажи, я буду слушать. Пра-а-авда.
-Воронье гнездо - это небольшое поселение разбойников. – Начал неторопливым убаюкивающим голосом дед.
Вороны - так звали братьев, впервые осевших в старом дольмене. Дольмен тот был частично разграблен, но имел крепкие стены, укрывающие от неприветливых северных ветров и целый подземный ярус пещер. Как только поселились там братья, так сразу близлежащие дороги стали небезопасными. Молва ходила, что вороны не на простые безделушки клюют, но собирают самое ценное у себя в гнезде. С тех пор и закрепилось за дольменом тем имя «Воронье Гнездо».
Отчаянные головорезы, которым нечего было терять искали путь через леса и горы к этому новому пристанищу романтиков с большой дороги. Со временем банда воронов росла.
Но расположение гнезда всегда хранилось в строжайшем секрете. Ни патрульный, ни путник не могли найти этого убежища. Но, не смотря на такую таинственность, находились и те, кто сам случайно выбредал к гнезду. Так порешили братья: «Любой, кто сам найдет дорогу к гнезду, да по собственной воле без оружия придет к ним, будет принят гостем, но вернуться к своей прошлой жизни не сможет». Так и множились птенцы в гнезде от беглых рабов и сбежавших от своих родителей детей, да воров и разбойников, выгнанных за стены и не принимаемых ни в одном городе мира.
Каждый птенец с детских лет держал оружие в руках. Да что там, детей там было едва ли не больше чем взрослых. Только назвать их детьми язык не поворачивался. Кто отчима взбесившегося зарезал, а кто с шахт бежал.
Воронье гнездо было самым страшным местом для простых обывателей. О нем шептались не только торговцы, но каждый, кому посчастливилось держать путь через те края. Но разбойники из гнезда не ограничивали себя только лесом. Не редко они выходили и на большой тракт.
Но я не об их быте рассказ завел, а о войнах вороньих.
Всего их было три.
Первую и войной то не назовешь. Разборки междоусобные. Разбойники со всех прилегающих лесов собрались вместе, чтобы отомстить своим удачливым соседям, братьев воронов убить, а в гнезде самим поселиться. В мгновение ока нашлись люди, готовые выдать подходы. Лесные разбойники встали лагерем поодаль от ущелья, в котором укрывалось уютное гнездышко. Они были уверены, что в гнезде никто ничего не подозревает, и они нападут неожиданно. Но братья-вороны оказались неведомым образом предупреждены о готовящемся нападении. Восемьдесят головорезов, одетых в красные гвардейские мундиры с черными куртками из перьев поверх во главе с самими Воронами ворвались в военный лагерь ночью. Разбойники убивали разбойников, резали лошадей, сжигали палатки. Трапперы Воронов соорудили хитроумные ловушки вокруг лагеря, так, чтобы никто не смог бежать или отступить.
Когда туман начал застилать ристалище на рассвете, черные птицы, кружившиеся над поляной, стали выклевывать глаза мертвым и добивать тяжело раненных.
В живых остался лишь один разбойник из гнезда. Двое путешественников-искателей приключений нашли его по стонам, он лежал придавленный к земле телами. Позднее он рассказывал, что когда огромный Ворон сел перед ним, готовый выклевать ему глаза, ему явилась истина. Прозрение будущего. Ворон выклевал ему глаза и тот больше не увидел белого света. Говорили, что так большие черные птицы наказывали за ошибки и грехи своих подопечных.
Тогда ему не было и семнадцати. Прошло пол года, и слепой мальчик с покрытым шрамами лицом ступил на порог полу-опустевшего Вороньего Гнезда. Все, умевшие держать оружие погибли памятной ночью, а женщины ушли. Лишь несколько стариков да те, которым совсем не было куда идти, остались.
Тогда у Вороньего гнезда появился лидер. Он создал из старого дольмена настоящую воровскую крепость. Долгое время в гнезде было практически безлюдно. Со временем в него опять стал стали стекаться все обездоленные законом и правительством. Но с тех пор не было среди них, ни убийц, ни насильников. А предателям, забредавшим на огонек воровской крепости, впредь была одна дорога - становиться украшениями вековых сосен вдоль главного тракта. Даже одно предположение о том, где может находиться воронье гнездо, приводило к полной тишине в некоторых тавернах. Позже, особо настырным доходчиво объясняли, при каких условиях они смогут увидеть Черного Ворона. Так стали звать предводителя Гнезда. Вороны воспрянули, это время стало расцветом воровского ремесла на севере.
Вторая война Воронов грянула почти через семьдесят лет.
После первой войны в округе стало заметно тише. Лесные разбойники повывелись, а прочих проходимцев поубавилось. Вороны брали свою дань только с зажиточных купцов, которые были не чисты на руку. Со всех придорожных таверн стекалась информация о положении в стране и на дорогах прямиком к Черному Ворону. Простой люд говорил порой, что если уж Король и правит страной, то людей от честолюбцев и коррупционеров могут защитить только Вороны. Никто и не заикался о благородстве разбойников из Гнезда, но каждый знал цену проезда по главному тракту и знал, что если уж она будет уплачена, то никто в пути не потревожит. Сами же Вороны, стали настоящим братством разбойников. Братством, не заключающим договоров с гильдиями воров или городскими властями.
Но благодатные времена не могут продолжаться вечно. В стране стало не спокойно. Престол опустел, и в государство из-за границы начали просачиваться маги разных орденов. Они воспользовались удобным моментом, и пришли к власти.
-Деда, я пить хочу.
Старый седовласый дед встал, опираясь на резную трость с рукоятью в форме сидящей совы, встал со своего места и, прихрамывая, вышел из комнаты. Девочка прислушалась, хитро улыбнулась и села на кровати. Она достала из-под подушки кисет, в котором раньше хранили табак, развязала его и высыпала на клетчатое лоскутное одеяло свои драгоценности. Это были маленькие разноцветные кусочки стекла. Некоторые были не ровно отбиты, другие отшлифованы морем. Она, попеременно щуря то левый, то правый глаз, вглядывалась через эти стеклышки то на свет, то в темные углы.
-Вот так выглядел рассвет на залитом туманом поле… а вон в том углу притаился большущий черный ворон. Кыш!
В коридоре стало слышно шоркающие старые тапочки деда. Девочка быстро собрала свои богатства, спрятала их обратно в маленький мешочек, и убрала под подушку.
-Ну-ка, давай засыпай. – ласково потребовал дед, когда его внучка напилась, и устроилась слушать продолжение.
-Расскажи еще немного, я правда усну.
-Обещаешь, что закроешь глаза и будешь спать?
-Честно-честно! Обещаю!
-Ну ладно, слушай дальше. – Сжалился дед.
Поговаривают, что короля забрали Шадевари – воины тени. Зачем и почему никому неизвестно, но небылиц много ходило, что они увели его в свою обитель безвременья, где он ожидает страшного суда.
-Шадева-а-ари, - сонно проговорила маленькая девочка.
- А наследному принцу не повезло. – Продолжил рассказчик. - На охоте его, наверное, по ошибке вместо коровы схватил красный дракон одного заносчивого мага. Дракона звали Арк и он как и любой порядочный летающий ящер не задумываясь съел незадачливого принца. Колдуна, естественно, в тот же миг заковали и бросили в темницу, впрочем, надолго он там не остался. Когда на престол взошел младший из двух братьев-принцев, магам не составило большего труда сделать его своей послушной марионеткой. Тогда наступили тяжелые времена для всех.
Маги стали поднимать налоги так, что бедные жители не могли больше платить. Все больше крестьян теряли свои земли и должны были работать на королевских полях. Драконы бороздили небесные просторы, срываясь как огненные кометы на мятежные деревни, и сжигали их дотла. Аристократы, не желавшие признать власть магов, исчезали без следа. Единственной непокорной твердыней стала разбойничья крепость Воронье гнездо.
Никто не любил магов. А маги ненавидели всех. Голодный неурожайный год заставил всех затянуть пояса, в южных провинциях разбушевалась чума. Разбойники Вороньего Гнезда лютовали на дорогах. Особенно жестоко они расправлялись с попадающими в их руки магами. За голову каждого разбойника в куртке из жестких вороньих перьев была назначена хорошая награда. Но даже если и удавалось выследить одного или нескольких из них, то в открытом бою те бесстрашно вступали в схватку даже с превосходившими их врагами. Но жители деревень, ни пленные разбойники не говорили, как найти Воронье Гнездо.
Зимой двумя годами позднее королевские ясновидцы нашли ущелье, в котором прятались разбойники. Гвардия короля под предводительством четырех магов с двумя драконами в подчинении свернула с главного тракта и направилась к крепости Воронов.
-А драконы они большие, а дед?
-Есть маленькие дракончики, не больше твоего котенка Живчика, но те драконы были просто огромными.
-Больше нашего кухонного стола?
-Много больше нашего кухонного стола.
-И даже больше всего нашего дома?
-И даже больше дома.
-И больше мельницы дяди Кицума?
-Думаю, с две мельницы, не больше.
-Какие большииииее…- девочка опять сладко зевнула, не открывая глаз и перевернулась на другой бок. – А что потом случилось?
-Над ущельем начали слетаться птицы. Драконы не могли атаковать крепость. Узкое каменное ущелье не позволяло развернуть их огромные крылья. Один из драконов спикировал на крышу разбойничьей крепости, но она выстояла. Взлететь он не смог, его наездника стали клевать птицы, А когда он разогнал их стаю волшебным огнем, баллиста разбойников уже была нацелена в грудь огромного дракона. Второй дракон так и остался кружиться над ущельем. Птицы больно клевали его меньше всего защищенный хвост, а он отплевывался огненными струями. Иногда струи огня летели в сторону гвардейцев.
Разбойники оборонялись целый день. К закату последняя уцелевшая баллиста разорвала крыло парящему дракону и тот, свернувшись клубком шипов, упал, руша стройные ряды подкрепления гвардейцев. Штурм захлебнулся.
А Черный Ворон – седовласый разбойник с черной повязкой на глазах, - чуть солнце коснулось земли, уединился в центральной зале, что раньше была дольменом. Он призывал силы теней себе на помощь. С каждым лучиком солнца, покидающим долину и ущелье, тени поднимались все выше. Они уже начали захлестывать ущелья, когда на горизонте со стороны заходящего солнца показались росчерки драконьих крыльев. В своих цепких лапах драконы везли осадные орудия, а на спинах самых больших из них помещалось до десяти воинов.
Ожесточенная битва за ущелье вспыхнула с новой силой. Защитники были обречены. Отступление продолжалось. Выжившие укрылись в главной зале. Взошла одинокая луна, когда из темных углов зала вышли воины-шадевари, будто сотканные из самой тьмы.
Армия королевства вошла в главный зал еще до захода луны. Верховных чародеев ждала томящая своею тишиной пустота. Маленькие пещерки-жилища были пусты. С поля брани куда-то исчезли все мертвые разбойники.
Крепость была пуста к рассвету. Крепость была покинута всеми. Люди не сведущие в магии бежали в паническом ужасе при первой же возможности, а сами колдуны не нашли никаких причин оставаться в пустой крепости.
-На сегодня хвати, я устал. Ты спишь? Вот и умница…
Дед, поглаживающий свою трость с рукоятью в форме совы, поднялся с кресла, задул ночник и растворился в тени дверного проема.
-Сладкого сна, моя девочка.
пятница, 23 апреля 2010
как-то вот так.
* я раздражающий
* я саркастичен
* я легко могу расплакаться
* у меня плохой темперамент
* в большинстве случаев, я не люблю людей
* я легко схожусь с людьми
* я люблю бороться/биться
* у меня больше врагов, чем друзей
* я курю
* я пью кофе
* я каждый день убираю свою комнату
Моя внешность:
* я ношу мейк-ап
* я ношу какую-то цепочку всегда
* я ношу контактные линзы
* я ношу очки
* у меня были/есть брекеты
* я часто меняю цвет волос до последней покраски
* я часто выпрямляю свои волосы
* мои уши проколоты
* у меня маленькая ножка
Отношения:
* я в отношениях сейчас
* я одинок в реале
* я скучаю по своему бывшему/бывшей
* я всегда боюсь, что мне причинят боль
* мой бывший меня ударил
* я говорил кому-то, что люблю его/ее, когда я не любил
* я говорил, что не люблю его/ее, когда любил
* я был влюблен больше, чем 2 раза
* я верю в любовь с первого взгляда
* я верю, что страсть важнее, чем любовь
Дружба:
* у меня есть лучший друг
* у меня есть, по крайней мере, 10 друзей
* я получал телефонный звонок на протяжении 48 часов от своего друга
* я бил друга
* у меня была серьезная ссора со своим другом
* я могу доверить свою жизнь, по меньшей мере, 5 людям
Опыт:
* я летал на самолете
* я ездил на поезде
* я выезжал за пределы своей области
* кто-то, близкий мне, умирал
* я ездил в такси
* я ездил на городском автобусе
* я ездил на школьном автобусе
* я делал речь
* я был в каком-то клубе
* я выигрывал какую-то награду
* я проводил возле компьютера 24 часа подряд
* я морально сражался с кем-то
Музыка:
* я слушаю кантри
* я слушаю поп
* я слушаю техно
* я слушаю рок
* я тот человек, который будет слушать одну песню снова и снова до тех пор, пока не возненавидит ее
* я ненавижу радио
* я скачиваю музыку
* я покупаю диски
Телевидение:
* я провожу возле телевизора как минимум 6 часов в день
* я каждый день смотрю мыльные оперы
* я влюблен в "Дневники вампиров"
* я видел и люблю O.C.
* я видел и люблю One Tree Hill
* я видел и люблю "Подиум"
* я видел и люблю House M.D.
* я видел и люблю CSI
* я видел и люблю 24
Семейная жизнь:
* я живу и с мамой, и с папой
* мои биологические родители до сих пор вместе хотя и разведены
* у меня есть как минимум один брат
* у меня есть как минимум одна сестра
* у меня есть как минимум один сводный брат/сестра
* меня выгоняли из дома
* я сбегал из дома
* я кричал на своих родителей
* я заставлял своих родителей плакать
* я врал своим родителям
* я врал своим родителям по поводу того, где я нахожусь
* я врал своим родителям по поводу того, что я делаю
* я врал своим родителям для того, чтобы меня выпустили
* я выходил гулять, когда был наказан
Волосы:
* я был шатеном
* у меня было мелирование
* я подстригал свои волосы в этом году
* я красил свои волосы в этом году
* я был блондином
* я был брюнетом
* я был рыжим
* я был каштановым
* у меня были розовые волосы
* у меня были синие/зеленые волосы
* я наращивал волосы
* я использую кондиционер
* я сушу волосы феном
* я закручиваю свои волосы
* я выпрямляю свои волосы
* я хочу иметь дреды может быть когда-нибудь
Школа:
* я бросал что-то в учителя
* я кричал на учителя
* я был наказан
* меня отправляли в кабинет директора
* я уходил с урока
* я прогуливал целый школьный день
* я прогуливал целый месяц какой-то предмет
* я проваливал контрольную
* я разговаривал во время контрольной
* я проваливал математику
* я проваливал историю
* я проваливал английский
* я проваливал другой предмет
* учитель вызывал моих родителей
* я был пойман на прогуливании
* я раздражающий
* я саркастичен
* я легко могу расплакаться
* у меня плохой темперамент
* в большинстве случаев, я не люблю людей
* я легко схожусь с людьми
* я люблю бороться/биться
* у меня больше врагов, чем друзей
* я курю
* я пью кофе
* я каждый день убираю свою комнату
Моя внешность:
* я ношу мейк-ап
* я ношу какую-то цепочку всегда
* я ношу контактные линзы
* я ношу очки
* у меня были/есть брекеты
* я часто меняю цвет волос до последней покраски
* я часто выпрямляю свои волосы
* мои уши проколоты
* у меня маленькая ножка
Отношения:
* я в отношениях сейчас
* я одинок в реале
* я скучаю по своему бывшему/бывшей
* я всегда боюсь, что мне причинят боль
* мой бывший меня ударил
* я говорил кому-то, что люблю его/ее, когда я не любил
* я говорил, что не люблю его/ее, когда любил
* я был влюблен больше, чем 2 раза
* я верю в любовь с первого взгляда
* я верю, что страсть важнее, чем любовь
Дружба:
* у меня есть лучший друг
* у меня есть, по крайней мере, 10 друзей
* я получал телефонный звонок на протяжении 48 часов от своего друга
* я бил друга
* у меня была серьезная ссора со своим другом
* я могу доверить свою жизнь, по меньшей мере, 5 людям
Опыт:
* я летал на самолете
* я ездил на поезде
* я выезжал за пределы своей области
* кто-то, близкий мне, умирал
* я ездил в такси
* я ездил на городском автобусе
* я ездил на школьном автобусе
* я делал речь
* я был в каком-то клубе
* я выигрывал какую-то награду
* я проводил возле компьютера 24 часа подряд
* я морально сражался с кем-то
Музыка:
* я слушаю кантри
* я слушаю поп
* я слушаю техно
* я слушаю рок
* я тот человек, который будет слушать одну песню снова и снова до тех пор, пока не возненавидит ее
* я ненавижу радио
* я скачиваю музыку
* я покупаю диски
Телевидение:
* я провожу возле телевизора как минимум 6 часов в день
* я каждый день смотрю мыльные оперы
* я влюблен в "Дневники вампиров"
* я видел и люблю O.C.
* я видел и люблю One Tree Hill
* я видел и люблю "Подиум"
* я видел и люблю House M.D.
* я видел и люблю CSI
* я видел и люблю 24
Семейная жизнь:
* я живу и с мамой, и с папой
* мои биологические родители до сих пор вместе хотя и разведены
* у меня есть как минимум один брат
* у меня есть как минимум одна сестра
* у меня есть как минимум один сводный брат/сестра
* меня выгоняли из дома
* я сбегал из дома
* я кричал на своих родителей
* я заставлял своих родителей плакать
* я врал своим родителям
* я врал своим родителям по поводу того, где я нахожусь
* я врал своим родителям по поводу того, что я делаю
* я врал своим родителям для того, чтобы меня выпустили
* я выходил гулять, когда был наказан
Волосы:
* я был шатеном
* у меня было мелирование
* я подстригал свои волосы в этом году
* я красил свои волосы в этом году
* я был блондином
* я был брюнетом
* я был рыжим
* я был каштановым
* у меня были розовые волосы
* у меня были синие/зеленые волосы
* я наращивал волосы
* я использую кондиционер
* я сушу волосы феном
* я закручиваю свои волосы
* я выпрямляю свои волосы
* я хочу иметь дреды может быть когда-нибудь
Школа:
* я бросал что-то в учителя
* я кричал на учителя
* я был наказан
* меня отправляли в кабинет директора
* я уходил с урока
* я прогуливал целый школьный день
* я прогуливал целый месяц какой-то предмет
* я проваливал контрольную
* я разговаривал во время контрольной
* я проваливал математику
* я проваливал историю
* я проваливал английский
* я проваливал другой предмет
* учитель вызывал моих родителей
* я был пойман на прогуливании
вторник, 13 апреля 2010
Я опоздал тогда на встречу и не слышал начала его выступления. Привожу лишь малую часть, свидетелем которой я стал.
Он не сидел тогда в кресле во главе стола, а расхаживал вдоль панели из экранов, показывающих различные записи Вирту. Сдержанный, скованный манжетами белоснежной сорочки и гладко отутюженным воротничком, он походил на бессмертное воплощение героя Божественной комедии, Вергилия.
-Первым делом, хочу развеять несколько сложившихся предрассудков. Корпорация имеет четкие и однозначные цели. О них много говорилось ранее.
Среди заседающих членов совета директоров раздалось дружное одобрение.
-Во-первых, считаю не существенным заявление прессы о не гуманных опытах над людьми в наших лабораториях. Любой иск разобьется о детально спланированные договора, которые были заключены с корпорацией всеми испытуемыми. Кроме того, наши юристы засудят любого оператора, нарушившего пакт о неразглашении.
На экранах за его спиной появились изображения с камер наружного наблюдения.
-Лично меня ни сколько не останавливают протесты христианских храмов, их манифестации и митинги. Темные времена в прошлом. Инквизиция канула в лету. Мы не пытаемся сравниться с Богом в путях созидания.
-Я слышал, вас уже окрестили Антихристом нового тысячелетия, появились культы поклонения вам, как новому богу. Многие писатели фантасты публикуют рукописи о возвращении Шумеров. Хорошо хоть уфологи молчат и не изобличают в нас инопланетян!
Это вскочил с места единственный верующий среди совета директоров. А по совместительству глава теологического отдела разработок концепции мироздания для подключенных Вирту с высоким уровнем внушаемости.
-Замечание не существенно. Все наши достижения основаны сугубо на научных изысканиях. Корпорация «Вирту» сотрудничает с корпорациями, имеющие мировое имя и значение, такими как «Ева неоген» и «Проксимус технолоджис». Обе эти компании зарекомендовали себя как высоконадежные поставщики высококлассного оборудования…
-А вам известно, что существует прецедент…
-Все возможные прецеденты – ваша сфера деятельности.
Совещание проходило еще с четверть часа и при закрытых дверях. Помню, что он почти сразу погрузился в свои мрачные мысли, как только совет директоров начал отключаться от общего канала связи. Одна за другой начали пропадать их фигуры, до этого сидящие за огромным столом. Этот стол, как и весь зал совещаний был отголоском первых лет жизни корпорации, когда еще не были внедрены беспроводные каналы связи и задолго до того как почти весь совет директоров не стал состоять из подключенных к Вирту. Остались только я и еще несколько представителей рабочих отделов. Мы всегда оставались чуть дольше, потому что пользовались возможностью приходить на совещания лично. И вообще как можно реже подключаться к Вирту. Лично я уже через пять лет работы на корпорацию выкинул всю электронную технику из дома, остановил все часы и развел маленький садик на каждом подоконнике.
*** образы медленно затуманиваются***
Взрыв прогремел где-то слева и сзади. Я оглянулся. Вокруг был мой сад. Мой сад в Вирту. Много лет я не хотел проникать внутрь того, что создавал. Но, как и любому творцу, мне стало интересно, как же в действительности выглядит мое творение.
Завизжала сирена внутреннего оповещения, окружающее меня пространство окрасилось красным и все вокруг стало казаться плотным. Будто воздух в моем саду заменили на кисель. Предо мной появилась консоль предупреждения. Я отсоединился, воспользовавшись ее интерфейсом.
Мой кабинет, или офис, или просто ячейка персонального доступа к Вирту, была в ужасном состоянии. В потолке зияла щель, через которую свисали провода коммуникации. На полу ветер собирал вихри из разбросанных листков бумаги. Ревела пожарная тревога. «Что это? Взрыв?» -Промелькнуло в моем мозгу.
Я отодвинул в сторону покосившуюся от сильного удара дверь и вышел в коридор. Операторы в соседних с моей ячейках экстренно отключались и старались прийти в себя. Когда я добрался до резервуара с водой и налил себе стаканчик свежей минеральной воды, чтобы избавиться от сухости во рту, прогремел второй взрыв. Меня кинуло в сторону, и я повалился на кого-то сверху. Что-то заскрежетало, железная балка потолочного перекрытия сорвалась и с огромной скоростью и силой раздавила неудачливого техника об стену. Кровь брызнула во все стороны. Металлическая арматура почти распилила человека надвое. Мне стало не по себе.
Подо мной кто-то тихо простонал. Боже мой, это была Анна, ее сильно тряхнуло и она, кажется, только начала приходить в сознание. Анна – один из операторов, работающих в моем отделе.
-Что слу…чилось? Где я?
-Не знаю. Какие-то взрывы, может быть, это теракт? Или самовозгорание и взрываются баллоны с технической смесью.
Даже не знаю, почему я стал выдвигать такие предположения, обычно я достаточно замкнут и безынициативен, особенно в последнее время. Вокруг очень быстро опустело. Или мне так только показалось. Анна смотрела на меня, часто моргая, пытаясь прийти в себя.
-Пойдемте, нам надо выбираться! – уверенно сказала она и, взяв меня за руку, повела к пожарной лестнице. Я был в полной растерянности и на повороте пошел было к лифтам, как обычно делаю каждый вечер, направляясь домой, но она одернула меня. Я сразу оценил ситуацию, и мне стало стыдно.
Но вместо того, чтобы идти вниз мы с Анной поднялись на два этажа вверх. Я безропотно шел за ней, не понимая, что происходит. Мы двинулись в направлении открытого перехода между корпусами, Анна сказала, что ей надо зайти в верхний архив, кроме того, она подозревала, что внизу в нашем корпусе образовался затор, и так было бы быстрее. Мы шли по крытому стеклянному переходу на высоте многих этажей над землей. Многих стекол недоставало в рамах, дул пронизывающий ветер, зачастую желая подтолкнуть нас на край перехода, чтобы отправить нас вниз на свидание с мокрым асфальтом. Капал дождь, пару раз на меня упали мокрые капли. Я посмотрел вверх. И в этот мир в небе над нами я увидел военный самолет, он заканчивал маневр. Стекла затрещали, мы с Анной припали к полу. На крыше соседнего здания, в которое мы направлялись, виднелись очертания лопастей вертолета. Мир для меня раскололся. Теперь была та часть, которую я всегда ждал, но не верил в ее возможность, точнее, я всегда надеялся на то, что такого никогда не произойдет. И вторая половина , в которой я пытался спрятаться – это Вирту.
Я попятился назад, хотел вернуться, подключиться обратно, чтобы всего этого не было. Видеть свой сад, вспоминать, доставать из ниоткуда новые интересные фильмы и смотреть их на ночном небе. Анна даже не пыталась меня остановить, она сняла туфли на шпильках, взяла их в руки и побежала, раня ноги осколками стекла.
Наверное, я уже подключен. Иначе и быть не может. Я не помню, что было дальше. Помню только капли дождя, падающие мне на лицо. Я не могу закрыть глаз, они будто остекленели и я даже не чувствую как капли бьют по глазному яблоку, только зрение расплывается и постепенно затуманивается.
***Образы медленно возвращаются***
-Федор Тищьев, множественные огнестрельные ранения в спину, от падения повреждена затылочная область, раздроблен позвоночник, в момент смерти оставался в сознании.
-Подключайте, выжмите из его мозга все. Мне нужно знать с чего все началось и где теперь находится Анна Фостер.
-Макс, да там одни ошметки, если мы его подключим, он будет полным овощем. Еще один зомби. Таких сразу в морг. Ты ничего от него не добьешься.
-Я сказал, подключай. Я хочу знать, что случилось с моей женой. И хочу знать, куда эта стерва увела данные из архива.
-Тебе не все ли равно? Власть поменялась, вот вернутся военные, нас всех расстреляют, пошинкуют как капусту. Мне жить еще хочется.
-Подключай, на сегодня это будет последний, а завтра поедем в город, разбираться, что же случилось. Скорее всего, планов филиала у них не было. Либо нас решили «закрыть без выходного пособия», либо что-то серьезное не более высоком уровне. Скажу тебе одно, Мартин, нас уже считают мертвыми. Так что пара часов, до того как военные закончат обход территории комплекса и вернутся за оборудованием, у нас есть.
И они подняли тело с мокрого от дождя бетонного покрытия крыши и понесли к люку резервной лаборатории. Мартин посмотрел вверх на затянутое тучами небо, потом на дымящиеся вершины двух зданий, на разрушенный стеклянный переход между ними. Они стояли на крыше резервной лаборатории, а внизу подъезжали джипы и мерцали в ночи фонари и лучики лазерных целеуказателей.
Он не сидел тогда в кресле во главе стола, а расхаживал вдоль панели из экранов, показывающих различные записи Вирту. Сдержанный, скованный манжетами белоснежной сорочки и гладко отутюженным воротничком, он походил на бессмертное воплощение героя Божественной комедии, Вергилия.
-Первым делом, хочу развеять несколько сложившихся предрассудков. Корпорация имеет четкие и однозначные цели. О них много говорилось ранее.
Среди заседающих членов совета директоров раздалось дружное одобрение.
-Во-первых, считаю не существенным заявление прессы о не гуманных опытах над людьми в наших лабораториях. Любой иск разобьется о детально спланированные договора, которые были заключены с корпорацией всеми испытуемыми. Кроме того, наши юристы засудят любого оператора, нарушившего пакт о неразглашении.
На экранах за его спиной появились изображения с камер наружного наблюдения.
-Лично меня ни сколько не останавливают протесты христианских храмов, их манифестации и митинги. Темные времена в прошлом. Инквизиция канула в лету. Мы не пытаемся сравниться с Богом в путях созидания.
-Я слышал, вас уже окрестили Антихристом нового тысячелетия, появились культы поклонения вам, как новому богу. Многие писатели фантасты публикуют рукописи о возвращении Шумеров. Хорошо хоть уфологи молчат и не изобличают в нас инопланетян!
Это вскочил с места единственный верующий среди совета директоров. А по совместительству глава теологического отдела разработок концепции мироздания для подключенных Вирту с высоким уровнем внушаемости.
-Замечание не существенно. Все наши достижения основаны сугубо на научных изысканиях. Корпорация «Вирту» сотрудничает с корпорациями, имеющие мировое имя и значение, такими как «Ева неоген» и «Проксимус технолоджис». Обе эти компании зарекомендовали себя как высоконадежные поставщики высококлассного оборудования…
-А вам известно, что существует прецедент…
-Все возможные прецеденты – ваша сфера деятельности.
Совещание проходило еще с четверть часа и при закрытых дверях. Помню, что он почти сразу погрузился в свои мрачные мысли, как только совет директоров начал отключаться от общего канала связи. Одна за другой начали пропадать их фигуры, до этого сидящие за огромным столом. Этот стол, как и весь зал совещаний был отголоском первых лет жизни корпорации, когда еще не были внедрены беспроводные каналы связи и задолго до того как почти весь совет директоров не стал состоять из подключенных к Вирту. Остались только я и еще несколько представителей рабочих отделов. Мы всегда оставались чуть дольше, потому что пользовались возможностью приходить на совещания лично. И вообще как можно реже подключаться к Вирту. Лично я уже через пять лет работы на корпорацию выкинул всю электронную технику из дома, остановил все часы и развел маленький садик на каждом подоконнике.
*** образы медленно затуманиваются***
Взрыв прогремел где-то слева и сзади. Я оглянулся. Вокруг был мой сад. Мой сад в Вирту. Много лет я не хотел проникать внутрь того, что создавал. Но, как и любому творцу, мне стало интересно, как же в действительности выглядит мое творение.
Завизжала сирена внутреннего оповещения, окружающее меня пространство окрасилось красным и все вокруг стало казаться плотным. Будто воздух в моем саду заменили на кисель. Предо мной появилась консоль предупреждения. Я отсоединился, воспользовавшись ее интерфейсом.
Мой кабинет, или офис, или просто ячейка персонального доступа к Вирту, была в ужасном состоянии. В потолке зияла щель, через которую свисали провода коммуникации. На полу ветер собирал вихри из разбросанных листков бумаги. Ревела пожарная тревога. «Что это? Взрыв?» -Промелькнуло в моем мозгу.
Я отодвинул в сторону покосившуюся от сильного удара дверь и вышел в коридор. Операторы в соседних с моей ячейках экстренно отключались и старались прийти в себя. Когда я добрался до резервуара с водой и налил себе стаканчик свежей минеральной воды, чтобы избавиться от сухости во рту, прогремел второй взрыв. Меня кинуло в сторону, и я повалился на кого-то сверху. Что-то заскрежетало, железная балка потолочного перекрытия сорвалась и с огромной скоростью и силой раздавила неудачливого техника об стену. Кровь брызнула во все стороны. Металлическая арматура почти распилила человека надвое. Мне стало не по себе.
Подо мной кто-то тихо простонал. Боже мой, это была Анна, ее сильно тряхнуло и она, кажется, только начала приходить в сознание. Анна – один из операторов, работающих в моем отделе.
-Что слу…чилось? Где я?
-Не знаю. Какие-то взрывы, может быть, это теракт? Или самовозгорание и взрываются баллоны с технической смесью.
Даже не знаю, почему я стал выдвигать такие предположения, обычно я достаточно замкнут и безынициативен, особенно в последнее время. Вокруг очень быстро опустело. Или мне так только показалось. Анна смотрела на меня, часто моргая, пытаясь прийти в себя.
-Пойдемте, нам надо выбираться! – уверенно сказала она и, взяв меня за руку, повела к пожарной лестнице. Я был в полной растерянности и на повороте пошел было к лифтам, как обычно делаю каждый вечер, направляясь домой, но она одернула меня. Я сразу оценил ситуацию, и мне стало стыдно.
Но вместо того, чтобы идти вниз мы с Анной поднялись на два этажа вверх. Я безропотно шел за ней, не понимая, что происходит. Мы двинулись в направлении открытого перехода между корпусами, Анна сказала, что ей надо зайти в верхний архив, кроме того, она подозревала, что внизу в нашем корпусе образовался затор, и так было бы быстрее. Мы шли по крытому стеклянному переходу на высоте многих этажей над землей. Многих стекол недоставало в рамах, дул пронизывающий ветер, зачастую желая подтолкнуть нас на край перехода, чтобы отправить нас вниз на свидание с мокрым асфальтом. Капал дождь, пару раз на меня упали мокрые капли. Я посмотрел вверх. И в этот мир в небе над нами я увидел военный самолет, он заканчивал маневр. Стекла затрещали, мы с Анной припали к полу. На крыше соседнего здания, в которое мы направлялись, виднелись очертания лопастей вертолета. Мир для меня раскололся. Теперь была та часть, которую я всегда ждал, но не верил в ее возможность, точнее, я всегда надеялся на то, что такого никогда не произойдет. И вторая половина , в которой я пытался спрятаться – это Вирту.
Я попятился назад, хотел вернуться, подключиться обратно, чтобы всего этого не было. Видеть свой сад, вспоминать, доставать из ниоткуда новые интересные фильмы и смотреть их на ночном небе. Анна даже не пыталась меня остановить, она сняла туфли на шпильках, взяла их в руки и побежала, раня ноги осколками стекла.
Наверное, я уже подключен. Иначе и быть не может. Я не помню, что было дальше. Помню только капли дождя, падающие мне на лицо. Я не могу закрыть глаз, они будто остекленели и я даже не чувствую как капли бьют по глазному яблоку, только зрение расплывается и постепенно затуманивается.
***Образы медленно возвращаются***
-Федор Тищьев, множественные огнестрельные ранения в спину, от падения повреждена затылочная область, раздроблен позвоночник, в момент смерти оставался в сознании.
-Подключайте, выжмите из его мозга все. Мне нужно знать с чего все началось и где теперь находится Анна Фостер.
-Макс, да там одни ошметки, если мы его подключим, он будет полным овощем. Еще один зомби. Таких сразу в морг. Ты ничего от него не добьешься.
-Я сказал, подключай. Я хочу знать, что случилось с моей женой. И хочу знать, куда эта стерва увела данные из архива.
-Тебе не все ли равно? Власть поменялась, вот вернутся военные, нас всех расстреляют, пошинкуют как капусту. Мне жить еще хочется.
-Подключай, на сегодня это будет последний, а завтра поедем в город, разбираться, что же случилось. Скорее всего, планов филиала у них не было. Либо нас решили «закрыть без выходного пособия», либо что-то серьезное не более высоком уровне. Скажу тебе одно, Мартин, нас уже считают мертвыми. Так что пара часов, до того как военные закончат обход территории комплекса и вернутся за оборудованием, у нас есть.
И они подняли тело с мокрого от дождя бетонного покрытия крыши и понесли к люку резервной лаборатории. Мартин посмотрел вверх на затянутое тучами небо, потом на дымящиеся вершины двух зданий, на разрушенный стеклянный переход между ними. Они стояли на крыше резервной лаборатории, а внизу подъезжали джипы и мерцали в ночи фонари и лучики лазерных целеуказателей.
воскресенье, 21 марта 2010
~Когда сквозь мрак и тьму, ведет дорога жизни, ступив ты можешь повернуть, а сделав шаг лишь оступиться...~
суббота, 20 марта 2010
Поиск, затрагивающий все аспекты существования, подобен дождю в летнем лесу. Можно не замечать ни его начало, ни конец, но не так то просто пройти по лугу, не стряхнув росы.
понедельник, 01 марта 2010
-Ла, ну чего ты возишься с этим парнем? Ты перспективный оператор, один из тройки лучших, тебе бы продвигать деятелей науки, искусства, на худой конец – писателей вразумляй, да музами прикидывайся, а ты…
-Откуда ты знаешь, что он не писатель или не музыкант?
-А тут много ума не надо, чтобы понять. Две странички напишет, да и бросит. Перспектив никаких. Тем более, на лицо тенденции к нелегальному и несанкционированному проникновению в вирту. Им скоро специальный отдел займется, а твое кураторство над ним может омрачить репутацию отдела.
-Я успею замести следы.
-Но зачем тебе все это, не понимаю, Ла, ты же…
-Знаю, знаю, замечательнейший в мире человек, кроме того оператор, да еще и женщина. Ты уже говорил. Мне приятно, правда. В моем нынешнем проекте есть личный интерес.
-Ты что влюбилась? Учти, Ла, Он ведь проходит мимо тебя каждое утро. Он имеет полный допуск. Ему ничего не будет стоить узнать, проверить…
-Я понимаю. Знаю, что вы с ним друзья, и ты переживаешь , что он однажды догадается и сгоряча… в общем, будет не справедлив к тебе, и вашей дружбе придет конец. Если он прижмет меня к стенке, я скажу, что заставила тебя. Скажу, что угрожала рассказать всем о твоем рандеву с деревенскими кошками. Помнишь ту черепаховую соблазнительницу, а, Кис?
-Ха! Ах, лиса. Но спасибо за понимание.
-Подключи меня, пожалуйста. Хочу опробовать новый модуль, который ты мне поставил.
***
-Алоха, звери!
-И тебе не хворать, Демон!
Небольшая группа молодых людей и девушек подняла в приветствии руки. Молодой парень - Демон – прошел сквозь толпу, пожимая протянутые руки, и скрылся под аркой. За аркой его ждала маленькая дверь, обитая проржавевшими листами железа. Чтобы открыть ее, Демон навалился всем телом. Внутри было темно, сыро, гремела музыка. Он прошел по коридору, свернул, очутился на помосте, с которого открывался вид на танцпол и сцену.
-Парень, ты куда? – вопрос застал его врасплох, когда он протянул руку к двери служебного помещения. Он обернулся.
-Да так, туалет ищу…
-Шутник нашелся… А, Демон, это ты. Детство в жопе заиграло?
-Не напрягайся ты так, Данила, все путем. – Охрана еще не успела привыкнуть к нему, но в лицо уже знали все. Он открыл дверь и вошел. Внутри было светло от ламп дневного освещения и белого кафельного пола. Светло так, что резало глаза. Демон открыл свой шкафчик ключом, спрятал мотоциклетный шлем и накинул белый халат. Кинув связку ключей на маленький столик на другом конце комнаты, парень открыл маленькое окошко, выходящее во двор, залез на подоконник и вылез во двор. Внутренний двор был колодезного типа, и попасть в него можно было только через окно, ведущее в клуб.
-Ты знаешь, что та девушка умерла?
Демон резко обернулся, колени его дрогнули. Из стены рядом с окном вышла симпатичная высокая девушка. Ее фигура была будто очерчена контуром, а сама она была полупрозрачна.
-Ты напугала меня. – Он расслабился. Выпрямился. Девушка подошла к нему и замахнулась, желая дать ему пощечину.
– Не страшно, - сказал молодой парень, смотря, не моргая, в глаза девушке, которая только что появилась из стены.
-Она умерла в кабинке туалета в общежитии неподалеку. Уборщица нашла ее только утром. Все подумали, что она наркоманка и даже дело заводить не стали. Передозировка. Ты убийца! Понимаешь ты это?
-Она всего лишь программа. Я никого не убил.
-Но это все реальность!
-Я так и не смог понять кто ты такая, почему меня преследуешь, и почему вижу и слышу тебя только я. Но я не убийца. И не псих. Хоть ты и похожа на галлюцинацию. Не буду начинать все сначала и спрашивать, что тебе от меня нужно.
Он сорвал подорожник, пробившийся через асфальт у самой стены дома рядом с окном. Обошел весь маленький дворик, площадью в десяток квадратных метров, и к подорожнику присоединился цветок одуванчика и маленькая гусеница. Парень бережно уложил свои находки в маленький пакетик и спрятал в карман халата.
-Что такого в этом дворе, почему ты сюда ходишь?
-Ты когда-нибудь видела такие дворы в Москве? Лично я никогда не видел.
- В детстве, когда я была у друга в Питере – мы с ним гуляли по крышам. Он был старше меня и занимался альпинизмом. Однажды, мы наткнулись на такой вот глухой закрытый двор. Архитектор, верно, ошибся или пошутил. Но у него не было ни входов, ни выходов. Даже окон в него не выходило.
-А в этот, видишь, выходят. Только. Думается мне, все жильцы этого дома видят в свои окна разные вещи.
-Как такое может быть?
-Ты меня спрашиваешь? Ты вообще бестелесный дух, который преследует меня и вечно капает на мозги своим нытьем и глупыми вопросами. Думаю, это какая-то неполадка системы. Предупрежу твой следующий вопрос. Я абсолютно уверен, что все меня окружающее не имеет ничего общего с реальностью. Включая тебя. А сейчас я пойду в лабораторию.
Парень спрыгнул назад через окно в подвал и закрыл его. Взял ключи со столика, открыл ключом свой шкафчик, закрыл…
Окно во всю соседнюю стену исчезло. На его месте была гладкая, выложенная белой плиткой стена с крючками для одежды. Молодой человек в халате вышел из служебного помещения клуба и перешел, минуя охрану, через помост над танцполом в другую комнату. Она была меньше и заметно тише.
-Теперь будешь стучать, чтобы тебе открыли потайную дверцу в кроличью нору. Как же, сим-сим откройся!
-Тук-тук, это Демон.
Потайная дверца открылась. А молодой человек в халате юркнул внутрь, подумав про себя: «Главное, не стать безумным шляпником, в своих попытках выбраться из этой норки обратно».
-Я тебе не позволю отравить еще одну девушку.
«Они не настоящие, настоящих людей не убивает одуванчиковый экстракт. Они все программы. А это – маленький вирус».
В лаборатории дежурило пара человек охраны и один лаборант. Демон занялся своей повседневной работой. Он создавал в условиях маленькой подпольной лаборатории слабый синтетический наркотик, название которого он даже не задумался узнать. А кроме того, занимался приготовлением смесей и экстрактов тех трав, которые находил в маленьком дворе-колодце. Так он жил вот уже пол года. Пока не появилась она. Пока не наступил сегодняшний день.
-Ты закончил? – Спросила она.
-Да, как всегда. – Не задумываясь о том, кто его спрашивает, ответил Демон. И осекся. Это может быть странным, что он разговаривает сам с собой.
-Тогда я это забираю. – На столе в маленьком пакетике лежало семь маленьких таблеточек синего цвета. Девушка-призрак провела над ними рукой, и они исчезли.
-Что за…?
-Прости, Любимый, пришло время закончить этот эксперимент.
Лицо девушки-призрака было обращено куда-то влево, ее глаза смотрели на что-то невидимое для Демона. А руки уже лежали у него на груди. Он чувствовал их тепло. Они были очень горячими. А потом, он почувствовал разряд высоковольтного напряжения, которое отбросило его к стене и сильно обожгло грудь. Он стал задыхаться, желудочки его сердца запрыгали, будто под разные ритмы доносившейся из клуба музыке. Он видел, как она улыбнулась ему холодной улыбкой. Его мозг пронзила резкая боль. Следующее, что было перед ним – стекло капсулы, закрывающей его от внешнего мира. Его тело, будто без него самого и его помощи, танцевало под какой-то рваный дерганый ритм. Руки, где его руки? Две культи – все, что осталось от его рук - еще раз с силой ударили по стеклу, и его сердце остановилось. Теперь он вспомнил, что умер второй раз. Автокатастрофа, в которую он почти год назад так искалечило его тело.
***
-Привет, ВИ. И все-таки нравятся мне эти двое. Они умудряются ставить палки в колеса друг другу с улыбкой и детской непоседливостью.
-Да, Алистер. Не понимаю, о ком вы?
-Макс и Лейла, конечно же!
-Макс Фостер - хороший человек и ваш друг. Но никого с именем Лейла не могу найти в базе данных корпорации.
-Я говорил об Анне.
-Да, Анна Фостер, невероятно темпераментная женщина, они друг друга стоят. Экстренное сообщение. ЧП в комнате индивидуального подключения. Пациент, поступивший после автокатастрофы восемь месяцев назад, только что скончался. Причины не известны. По картотеке проходит как некий «Демон».
-Понятно, ВИ. Я выхожу, подготовь интерфейс.
-Загружаю персональный интерфейс отключения…
-Откуда ты знаешь, что он не писатель или не музыкант?
-А тут много ума не надо, чтобы понять. Две странички напишет, да и бросит. Перспектив никаких. Тем более, на лицо тенденции к нелегальному и несанкционированному проникновению в вирту. Им скоро специальный отдел займется, а твое кураторство над ним может омрачить репутацию отдела.
-Я успею замести следы.
-Но зачем тебе все это, не понимаю, Ла, ты же…
-Знаю, знаю, замечательнейший в мире человек, кроме того оператор, да еще и женщина. Ты уже говорил. Мне приятно, правда. В моем нынешнем проекте есть личный интерес.
-Ты что влюбилась? Учти, Ла, Он ведь проходит мимо тебя каждое утро. Он имеет полный допуск. Ему ничего не будет стоить узнать, проверить…
-Я понимаю. Знаю, что вы с ним друзья, и ты переживаешь , что он однажды догадается и сгоряча… в общем, будет не справедлив к тебе, и вашей дружбе придет конец. Если он прижмет меня к стенке, я скажу, что заставила тебя. Скажу, что угрожала рассказать всем о твоем рандеву с деревенскими кошками. Помнишь ту черепаховую соблазнительницу, а, Кис?
-Ха! Ах, лиса. Но спасибо за понимание.
-Подключи меня, пожалуйста. Хочу опробовать новый модуль, который ты мне поставил.
***
-Алоха, звери!
-И тебе не хворать, Демон!
Небольшая группа молодых людей и девушек подняла в приветствии руки. Молодой парень - Демон – прошел сквозь толпу, пожимая протянутые руки, и скрылся под аркой. За аркой его ждала маленькая дверь, обитая проржавевшими листами железа. Чтобы открыть ее, Демон навалился всем телом. Внутри было темно, сыро, гремела музыка. Он прошел по коридору, свернул, очутился на помосте, с которого открывался вид на танцпол и сцену.
-Парень, ты куда? – вопрос застал его врасплох, когда он протянул руку к двери служебного помещения. Он обернулся.
-Да так, туалет ищу…
-Шутник нашелся… А, Демон, это ты. Детство в жопе заиграло?
-Не напрягайся ты так, Данила, все путем. – Охрана еще не успела привыкнуть к нему, но в лицо уже знали все. Он открыл дверь и вошел. Внутри было светло от ламп дневного освещения и белого кафельного пола. Светло так, что резало глаза. Демон открыл свой шкафчик ключом, спрятал мотоциклетный шлем и накинул белый халат. Кинув связку ключей на маленький столик на другом конце комнаты, парень открыл маленькое окошко, выходящее во двор, залез на подоконник и вылез во двор. Внутренний двор был колодезного типа, и попасть в него можно было только через окно, ведущее в клуб.
-Ты знаешь, что та девушка умерла?
Демон резко обернулся, колени его дрогнули. Из стены рядом с окном вышла симпатичная высокая девушка. Ее фигура была будто очерчена контуром, а сама она была полупрозрачна.
-Ты напугала меня. – Он расслабился. Выпрямился. Девушка подошла к нему и замахнулась, желая дать ему пощечину.
– Не страшно, - сказал молодой парень, смотря, не моргая, в глаза девушке, которая только что появилась из стены.
-Она умерла в кабинке туалета в общежитии неподалеку. Уборщица нашла ее только утром. Все подумали, что она наркоманка и даже дело заводить не стали. Передозировка. Ты убийца! Понимаешь ты это?
-Она всего лишь программа. Я никого не убил.
-Но это все реальность!
-Я так и не смог понять кто ты такая, почему меня преследуешь, и почему вижу и слышу тебя только я. Но я не убийца. И не псих. Хоть ты и похожа на галлюцинацию. Не буду начинать все сначала и спрашивать, что тебе от меня нужно.
Он сорвал подорожник, пробившийся через асфальт у самой стены дома рядом с окном. Обошел весь маленький дворик, площадью в десяток квадратных метров, и к подорожнику присоединился цветок одуванчика и маленькая гусеница. Парень бережно уложил свои находки в маленький пакетик и спрятал в карман халата.
-Что такого в этом дворе, почему ты сюда ходишь?
-Ты когда-нибудь видела такие дворы в Москве? Лично я никогда не видел.
- В детстве, когда я была у друга в Питере – мы с ним гуляли по крышам. Он был старше меня и занимался альпинизмом. Однажды, мы наткнулись на такой вот глухой закрытый двор. Архитектор, верно, ошибся или пошутил. Но у него не было ни входов, ни выходов. Даже окон в него не выходило.
-А в этот, видишь, выходят. Только. Думается мне, все жильцы этого дома видят в свои окна разные вещи.
-Как такое может быть?
-Ты меня спрашиваешь? Ты вообще бестелесный дух, который преследует меня и вечно капает на мозги своим нытьем и глупыми вопросами. Думаю, это какая-то неполадка системы. Предупрежу твой следующий вопрос. Я абсолютно уверен, что все меня окружающее не имеет ничего общего с реальностью. Включая тебя. А сейчас я пойду в лабораторию.
Парень спрыгнул назад через окно в подвал и закрыл его. Взял ключи со столика, открыл ключом свой шкафчик, закрыл…
Окно во всю соседнюю стену исчезло. На его месте была гладкая, выложенная белой плиткой стена с крючками для одежды. Молодой человек в халате вышел из служебного помещения клуба и перешел, минуя охрану, через помост над танцполом в другую комнату. Она была меньше и заметно тише.
-Теперь будешь стучать, чтобы тебе открыли потайную дверцу в кроличью нору. Как же, сим-сим откройся!
-Тук-тук, это Демон.
Потайная дверца открылась. А молодой человек в халате юркнул внутрь, подумав про себя: «Главное, не стать безумным шляпником, в своих попытках выбраться из этой норки обратно».
-Я тебе не позволю отравить еще одну девушку.
«Они не настоящие, настоящих людей не убивает одуванчиковый экстракт. Они все программы. А это – маленький вирус».
В лаборатории дежурило пара человек охраны и один лаборант. Демон занялся своей повседневной работой. Он создавал в условиях маленькой подпольной лаборатории слабый синтетический наркотик, название которого он даже не задумался узнать. А кроме того, занимался приготовлением смесей и экстрактов тех трав, которые находил в маленьком дворе-колодце. Так он жил вот уже пол года. Пока не появилась она. Пока не наступил сегодняшний день.
-Ты закончил? – Спросила она.
-Да, как всегда. – Не задумываясь о том, кто его спрашивает, ответил Демон. И осекся. Это может быть странным, что он разговаривает сам с собой.
-Тогда я это забираю. – На столе в маленьком пакетике лежало семь маленьких таблеточек синего цвета. Девушка-призрак провела над ними рукой, и они исчезли.
-Что за…?
-Прости, Любимый, пришло время закончить этот эксперимент.
Лицо девушки-призрака было обращено куда-то влево, ее глаза смотрели на что-то невидимое для Демона. А руки уже лежали у него на груди. Он чувствовал их тепло. Они были очень горячими. А потом, он почувствовал разряд высоковольтного напряжения, которое отбросило его к стене и сильно обожгло грудь. Он стал задыхаться, желудочки его сердца запрыгали, будто под разные ритмы доносившейся из клуба музыке. Он видел, как она улыбнулась ему холодной улыбкой. Его мозг пронзила резкая боль. Следующее, что было перед ним – стекло капсулы, закрывающей его от внешнего мира. Его тело, будто без него самого и его помощи, танцевало под какой-то рваный дерганый ритм. Руки, где его руки? Две культи – все, что осталось от его рук - еще раз с силой ударили по стеклу, и его сердце остановилось. Теперь он вспомнил, что умер второй раз. Автокатастрофа, в которую он почти год назад так искалечило его тело.
***
-Привет, ВИ. И все-таки нравятся мне эти двое. Они умудряются ставить палки в колеса друг другу с улыбкой и детской непоседливостью.
-Да, Алистер. Не понимаю, о ком вы?
-Макс и Лейла, конечно же!
-Макс Фостер - хороший человек и ваш друг. Но никого с именем Лейла не могу найти в базе данных корпорации.
-Я говорил об Анне.
-Да, Анна Фостер, невероятно темпераментная женщина, они друг друга стоят. Экстренное сообщение. ЧП в комнате индивидуального подключения. Пациент, поступивший после автокатастрофы восемь месяцев назад, только что скончался. Причины не известны. По картотеке проходит как некий «Демон».
-Понятно, ВИ. Я выхожу, подготовь интерфейс.
-Загружаю персональный интерфейс отключения…
суббота, 20 февраля 2010
Она стояла в залитой лучами заката комнате и смотрела на свои руки.
«Моя кровь растекается по моим рукам, вот линия жизни заполняется красным, ручейки крови расползаются в разные стороны от нее. Вырисовывается узор. Красивый, я люблю его. Мои тонкие руки с длинными ногтями, я накрасила ногти красным, теперь они будто налились кровью. Все стены и даже потолок в крови, она растекается по полу. Руки – та часть тела, которую я чаще всего вижу в своей жизни. Они предали меня. Теперь меня догнали. Вокруг все в крови и огне».
Девушка содрогалась всем телом, она плакала, а ее рот был открыт в гримасе боли и отчаяния. Она беззвучно выла, когда закат окрашивал ее руки и стены вокруг в красные тона.
***
-Почему она так стоит? Что с ней случилось?
-Поверь, нам обоим лучше не знать какой катарсис она переживает сейчас. Возможно, она вновь проходит через самый сложный период своей жизни, после которого она бросилась с крыши.
-Алистер, но зачем это все? Зачем мы заперли ее в этой комнате и наблюдаем? Разве нельзя было бы просто подключить ее к основному блоку, чтобы подарить ей вторую жизнь?
-Из нас двоих психолог все-таки ты, тебе и решать, когда мы ее подключим. А сейчас, ты становишься свидетелем крайне неприятных душевных переживаний.
-Не нравится мне вся эта программа. Смотреть, следить… Разве уже то, что мы собрали ее сознание по частям и подключили к системе – не является пропуском в новую жизнь?
-Ты начинаешь думать и говорить как я, слишком долго мы с тобой общаемся, Макс. Ты, вот, уверен, что она и в «новой жизни» не совершит такого же поступка? Я могу быть уверен, что в «новой жизни» она не попадет под поезд. Я ведь слежу за генератором случайных катастроф.
-Но ты хоть представляешь, как ей сейчас должно быть плохо?!
-Не представляю. Но я согласен с предписанием. Мы должны сначала узнать «почему» , а потом уже думать. Проекту нужен ее разум, чуткий к мелочам. Тем более, что фирма сможет получить прибыль, если она снова займется творчеством.
-Омерзительно.
-Ты знаешь, почему я нанялся на работу? У меня умер дорогой мне человек…
-Не продолжай. У всех нас кто-то умер или болен, или мы просто гонимся за каким-то недостижимым идеалом. Я не хочу рассказывать, почему я здесь, и не хочу слушать почему здесь ты.
-Смотри!
***
Она истерически захохотала. Диск солнца, как оранжево-красный глаз, закрываемый веком, заходил за горизонт. Небо в некоторых местах уже почернело, и стали заметны звезды. А она все смеялась не умолкая.
«Мое тело возродилось словно феникс! Я помню, я видел асфальт внизу. Видела, как струйки крови бегут по моим переломанным рукам. Я чувствовала свободу. А теперь я снова в этой комнате. Все повторяется. Я бессмертна и заперта. Теперь они меня не догонят. Я убью их. Разорву на части, переполю их кости в пыль и выпью всю их кровь. Они будут моими рабами, ведь я богиня».
Она осеклась, посмотрела испуганно по сторонам. Побежала к двери и начала царапать ее ногтями. Скрести по двери своими кроваво-красными ногтями. Они ломались. Обломки врезались ей в кожу. Капельки крови падали на пол рядом с дверью. Дверь не поддавалась.
«Я в клетке! В клетке! Птица в клетке!»
Комнату разрывали похожие на птичьи крики. А она все билась о запертую дверь.
***
-Но я приложил отчет ко всем записям! Ярко выраженный маниакальный психоз. И это ведь только то, о чем я могу утверждать с полной уверенностью. На лицо было сильное повреждение психики.
-Успокойся, возможно, с ней что-то случилось при подключении. Ты же видел, как подскочила активность ее мозга.
-Что значит успокойся?! Конечно, видел! Она в одно мгновение превратилась в психопата! Ты видел, как она искалечила свое виртуальное тело?! Она получила необратимые повреждения мозга! А они подключили ее к системе. Ее картины теперь продаются с небывалым успехом, а к ее капсуле приставлены два техника, которые должны вовремя вводить ей успокоительные, когда она закончит новую работу.
-Не сгущай так краски, возможно, техников там и нет, возможно, все автоматизировано…
-Черта с два! Ты понимаешь, что мы для них сделали? Они гонятся только за прибылью! Мы убили ее возможность к новой жизни. Ее психика теперь повреждена, а они зарабатывают на этом деньги!
-Не думаю, что мы действительно в чем-то виноваты. Я, конечно, не выдающийся психоаналитик, как ты. Но мне показалось, что у нее был какой-то психоз и раньше. Паранойя, например… Не думаю, что нормальный человек выбросится с пятого этажа вечером субботнего дня. Вспомни как она шептала «они не найдут меня». Не понятно только… из всего того, что ты мне рассказывал о параноидальной шизофрении, я понял, что параноик будет бороться за свою безопасность и жизнь до последнего, придумывать изощренные методы и способы самосохранения. Будет бежать.
-Не бери в голову…. Я уже тоже ничего не понимаю. Будем просто выполнять свое дело, работать и строчить отчеты…
«Моя кровь растекается по моим рукам, вот линия жизни заполняется красным, ручейки крови расползаются в разные стороны от нее. Вырисовывается узор. Красивый, я люблю его. Мои тонкие руки с длинными ногтями, я накрасила ногти красным, теперь они будто налились кровью. Все стены и даже потолок в крови, она растекается по полу. Руки – та часть тела, которую я чаще всего вижу в своей жизни. Они предали меня. Теперь меня догнали. Вокруг все в крови и огне».
Девушка содрогалась всем телом, она плакала, а ее рот был открыт в гримасе боли и отчаяния. Она беззвучно выла, когда закат окрашивал ее руки и стены вокруг в красные тона.
***
-Почему она так стоит? Что с ней случилось?
-Поверь, нам обоим лучше не знать какой катарсис она переживает сейчас. Возможно, она вновь проходит через самый сложный период своей жизни, после которого она бросилась с крыши.
-Алистер, но зачем это все? Зачем мы заперли ее в этой комнате и наблюдаем? Разве нельзя было бы просто подключить ее к основному блоку, чтобы подарить ей вторую жизнь?
-Из нас двоих психолог все-таки ты, тебе и решать, когда мы ее подключим. А сейчас, ты становишься свидетелем крайне неприятных душевных переживаний.
-Не нравится мне вся эта программа. Смотреть, следить… Разве уже то, что мы собрали ее сознание по частям и подключили к системе – не является пропуском в новую жизнь?
-Ты начинаешь думать и говорить как я, слишком долго мы с тобой общаемся, Макс. Ты, вот, уверен, что она и в «новой жизни» не совершит такого же поступка? Я могу быть уверен, что в «новой жизни» она не попадет под поезд. Я ведь слежу за генератором случайных катастроф.
-Но ты хоть представляешь, как ей сейчас должно быть плохо?!
-Не представляю. Но я согласен с предписанием. Мы должны сначала узнать «почему» , а потом уже думать. Проекту нужен ее разум, чуткий к мелочам. Тем более, что фирма сможет получить прибыль, если она снова займется творчеством.
-Омерзительно.
-Ты знаешь, почему я нанялся на работу? У меня умер дорогой мне человек…
-Не продолжай. У всех нас кто-то умер или болен, или мы просто гонимся за каким-то недостижимым идеалом. Я не хочу рассказывать, почему я здесь, и не хочу слушать почему здесь ты.
-Смотри!
***
Она истерически захохотала. Диск солнца, как оранжево-красный глаз, закрываемый веком, заходил за горизонт. Небо в некоторых местах уже почернело, и стали заметны звезды. А она все смеялась не умолкая.
«Мое тело возродилось словно феникс! Я помню, я видел асфальт внизу. Видела, как струйки крови бегут по моим переломанным рукам. Я чувствовала свободу. А теперь я снова в этой комнате. Все повторяется. Я бессмертна и заперта. Теперь они меня не догонят. Я убью их. Разорву на части, переполю их кости в пыль и выпью всю их кровь. Они будут моими рабами, ведь я богиня».
Она осеклась, посмотрела испуганно по сторонам. Побежала к двери и начала царапать ее ногтями. Скрести по двери своими кроваво-красными ногтями. Они ломались. Обломки врезались ей в кожу. Капельки крови падали на пол рядом с дверью. Дверь не поддавалась.
«Я в клетке! В клетке! Птица в клетке!»
Комнату разрывали похожие на птичьи крики. А она все билась о запертую дверь.
***
-Но я приложил отчет ко всем записям! Ярко выраженный маниакальный психоз. И это ведь только то, о чем я могу утверждать с полной уверенностью. На лицо было сильное повреждение психики.
-Успокойся, возможно, с ней что-то случилось при подключении. Ты же видел, как подскочила активность ее мозга.
-Что значит успокойся?! Конечно, видел! Она в одно мгновение превратилась в психопата! Ты видел, как она искалечила свое виртуальное тело?! Она получила необратимые повреждения мозга! А они подключили ее к системе. Ее картины теперь продаются с небывалым успехом, а к ее капсуле приставлены два техника, которые должны вовремя вводить ей успокоительные, когда она закончит новую работу.
-Не сгущай так краски, возможно, техников там и нет, возможно, все автоматизировано…
-Черта с два! Ты понимаешь, что мы для них сделали? Они гонятся только за прибылью! Мы убили ее возможность к новой жизни. Ее психика теперь повреждена, а они зарабатывают на этом деньги!
-Не думаю, что мы действительно в чем-то виноваты. Я, конечно, не выдающийся психоаналитик, как ты. Но мне показалось, что у нее был какой-то психоз и раньше. Паранойя, например… Не думаю, что нормальный человек выбросится с пятого этажа вечером субботнего дня. Вспомни как она шептала «они не найдут меня». Не понятно только… из всего того, что ты мне рассказывал о параноидальной шизофрении, я понял, что параноик будет бороться за свою безопасность и жизнь до последнего, придумывать изощренные методы и способы самосохранения. Будет бежать.
-Не бери в голову…. Я уже тоже ничего не понимаю. Будем просто выполнять свое дело, работать и строчить отчеты…